Вор на доверии. Евгений Бугров
Все, время вышло.
Фонари на улице не горели, было темно. Пашка обещал устроить замыкание на главной улице, и сделал это. Ночь была непроглядной, еще и новолуние. Борька шмыгнул в магазинные ворота, незаметный в черном костюме даже для самого себя. Остановился, прислушался. Ветер тихо шелестел в молодой листве тополей. Ночь глухая, тишина и темнота. Да есть ли тут Пашка? Может, он пошутил, или все ему только снится. Борька даже сделал невольное движение рукой, чтобы нащупать будильник на сеновале. В стороне треснул сучок. От темноты сарая отделилась тень. Пашка! Борька двинулся навстречу.
– Ты один? – шепотом спросил подельник, одетый в брезентовую куртку, в руках его была большая сумка. Тоже, наверно, трусит. Эта мысль ободрила Борьку.
– Не один. Я мамку с собой привел. И бабка на стреме.
– Тише ты, – шикнул Пашка и осторожно выглянул за ворота. Неужто поверил, что там мамка с бабкой стоят? От магазинного крыльца на землю косо ложился слабенький луч от дежурной лампочки, сигнализация дремала. Пашка прикрыл ворота и вложил за скобы большой брус.
– Если что, уйдем соседскими огородами, – предупредил он.
Заодно Митрича проведаем, хотел пошутить Борька, но промолчал. Его охватывало все большее возбуждение от затеянного предприятия. Ступая меж разбросанных ящиков и раскисших картонных коробок, они направились вглубь двора, за магазин, где Борька не бывал. Задняя стена была слабо освещена светом далекого фонаря. Вот оно, окно с вентилятором. Пашка поставил сумку, в которой что-то тихо лязгнуло, на фундамент магазина, осмотрел вентилятор. Он был установлен в форточном проеме, крепясь между рамами болтами, круглые шляпки которых тускло отсвечивали в темноте.
– Неси два ящика, – Пашка блеснул глазами и склонился над сумкой.
Борька исполнил приказание, выбрав ящики покрепче. Пашка поставил их рядом, чтобы иметь опору понадежней, встал на них. Теперь короб вентилятора был перед его лицом. Пашка хмыкнул, вынул из бокового кармана плоскогубцы и взялся отворачивать болты. Безнадежное дело. Как Пашка ни чертыхался, ничего не получалось. Головки болтов были круглые и плоские. Пассатижи только щелкали, не в силах зацепиться. Если Пашке это удавалось, вращательные движения ни к чему не приводили, болты были затянуты намертво. Борька сочувственно сказал.
– Гайки изнутри стоят.
Пашка вдруг вскрикнул и соскочил с ящиков, мотая рукой в воздухе. Палец прищемил.
– Не каркай под руку!
Когда боль отпустила, напарник вынул папиросу, закурил. Прикрытая ладонями спичка осветила его хмурое лицо. Кажется, ограбление срывалось, так и не начавшись, но вины Борькиной не было.
– Что делать? – бормотал Пашка, разглядывая снизу вентилятор.
То ли незаметно светало, то ли глаза привыкли, Борька видел все четко, даже контрастно. Черно-белое кино не хуже цветного, во всяком случае, в темном деле. Пашку озарила какая-то умная мысль. Он