Орден Скорпионов. Айви Эшер
на чем я могу сосредоточиться, – это на попытках игнорировать мерзкий член орка, трущейся о мою задницу, и холодную, влажную ткань ночнушки, липнущей к бедрам.
Гат идет впереди, заглядывая за повороты в лабиринте залов и коридоров. Их шаги бесшумны, что удивительно для двух огромных существ, и у меня создается впечатление, что они не хотят, чтобы нас кто-нибудь увидел. Я понятия не имею, почему, но это меня не слишком волнует. Гораздо важнее леденящий ужас, когтями впивающийся в мою грудь, мои попытки игнорировать возбуждение орка, прижимающееся ко мне сзади, а еще тот факт, что меня тащат к кому-то, кто гораздо хуже этих двоих.
Путь оказался короче, чем я думала, – вскоре мы оказались у пары простых двустворчатых дверей из белого дуба. Гат громко и размеренно постучал три раза, сделал паузу и стукнул еще один раз. Это был код.
Я огляделась: стены вокруг меня были выложены крупными кирпичами из коричневого песчаника, а пол – из какого-то другого камня такого же цвета. Окон не было, но из фонарей на стенах лился такой яркий, потусторонний свет, что казалось, будто сейчас полдень.
Ожоги на моей спине пульсируют, а синяки, наливающиеся на шее и туловище, отвечают им ноющей болью. Я абсолютно вымотана и напугана. Моя память больше похожа на пустошь, и в ней нет ни единой догадки о том, что меня ждет по ту сторону этих дверей – и я даже не могу решить, хорошо это или плохо. К сожалению, я догадываюсь, что такие мерзавцы, как эти орки, преклоняются только перед более сильными и страшными существами, чем они сами. И от этого осознания мое избитое тело дрожит от леденящего ужаса, а пустой желудок скручивает от едкого страха.
Гат издает негромкий, жалобный вой, и его желтые глаза вновь вперяются в меня. Он глубоко, медленно дышит, его темно-серая кожа почти мерцает в удивительном свете фонарей. Под ней перекатываются мышцы, он выглядит еще более грозным и огромным, чем раньше. Ноги его напоминают стволы дубов, обтянутые кожей, еще я вижу, что его мерзкий член упирается в его левое бедро. Ремней для клинков на штанах больше, чем я могу сосчитать. Он бос, а когти у него на ногах черные и длинные.
В моем разуме проносится мысль: «На орках нет брони и даже верхней одежды». Очевидно, им и так хорошо, будто везде и всюду они чувствовали себя дома.
Из-за закрытых дверей доносится ответный стук, очевидно, означающий «входите», и я делаю глубокий вдох. Я не чувствую запаха серы или пепла – эти два аромата, несомненно, портили бы воздух, если бы мы были в лавовых шахтах. Атмосфера сухая и теплая, или, может быть, это тепло исходило от Эорна: орк все еще угрожающе скалится на меня. Его брат открывает дверь, и я тут же влетаю в проем вслед за ним. Высокие двери захлопываются за нашими спинами, звук почти оглушительный в тишине огромного помещения, в котором мы оказались.
Кровь застывает в моих жилах при виде большой кровати, заваленной пышными одеялами и подушками из дорогих тканей. На стенах висят огромные гобелены ручной выделки, на них изображены густые деревья и чудесные цветы.
Рассветный Двор,