Последний Хранитель Многомирья. Книга вторая. Тайны Долины великантеров. Светлана Шульга
возился седой бородатый муфель. Он пытался отбросить все, что навалилось на его большой живот. Недалеко, молча, с неестественно заломанной головой, лежала муфлишка.
Мудрец набрал холодного воздуха и свистнул – если можно было назвать свистом шипящий топкий звук, что разнес ночной порыв. Но большой глиф услышал хозяина. Рядом вырос трехголовый силуэт. Грудь птицы ходила неровно.
– Старик, – похлопал его по боку Хранитель, – терпи. Вот вернемся, и Шэм подлечит тебя, а пока надо им помочь. Подними бревна.
Мощный клюв легко перекусил некрупные кривые стволы. Муфлишка плакала и колготилась рядом.
– Как тебя зовут? – спросил ее Хранитель.
– Бусля, – поднесла она пламя ближе к лицу, на свет выявились испуганные и потерянные глазенки разного цвета. – Меня зовут Бусля. Это мои мамуша и папуша.
Муфлишка перевела свет факела на лежащих.
– Отойди, Бусля, – попросил Хранитель, – большой глиф сделает. И скомандовал птице, когда та высвободила обоих муфлей: – Неси их по очереди к жилищу.
Большой глиф перенес в клюве и положил у порога живого и недвижимую. Хранитель с муфлишкой затащили тяжелые тела внутрь, опустили их возле печи, что была черна – как и ночь, как и горе.
Бусля кинулась к родным.
– Редкое жилище. Пивальня? Многих вместит, – отметил Хранитель, обводя сумрачным взглядом стены. – Просторная, и потолки не заставляют меня сильно гнуть спину. Ты сама, Бусля, цела ли?
Испуганная муфлишка кивнула:
– Я цела, цела, Хранитель, – ответила она, не прекращая теребить тучного постанывающего муфля. – Папуша? Папуша, ты живой?! Я живая! Мамуша тут.
Папуша наконец перестал стонать, попытался привстать и ответил уверенно, но тихо, глядя прямо в разные по цвету глаза своей дочуши:
– Жив, жив я, Бусля. Убереги нас всех Хранитель.
Бусля прижалась всем трепещущим существом к папуше, обвила вкруг него лапки, что-то закричала в грязный и изорванный кафтан и навзрыд заплакала.
Внутри пивальни все стояло нетронутым. Мебель, еда, подсвечники, круглые колеса на потолке и даже занавески были целы и не выдавали никакой беды. Можно было присесть, но Хранитель не хотел покоя. Тело его ныло и ломило, было до невыносимого болезненно везде, но сильнее всего болело внутри, под одеждами и под кожей. Он не сразу заговорил с дрожащей муфлишкой и папушей, что сидел и гладил ее по спине, не находя слов для утешения.
Наконец Хранитель молвил:
– Твой папуша жив. И еше многие живы. Нужно согреться, Бусля. Есть чем разжечь? Разжигай печь! – в голосе его зазвучал приказ. – Да побольше огонь разжигай! Пойдем с глифом искать всех, кто уцелел.
Глава 4. Узнать имя врага
В пивальне были зажжены все до единой свечи. Стало тепло от них, от печного огня и от того, что множество муфлей тесно сидели и стояли плечом к плечу.
Жителей все прибывало, но этому только радовались. Лишь мокрые бревна в печи трещали, будто возмущались небывалому