Аэлита (фантастическая поэма по роману А.Толстого). Леонид Ильич Михелев
существах, на Марсе, не слыхали»?
«Разведаю там всё, по мере сил,–
ответил инженер, – Я в пятницу увижу,
когда на Марс прибуду. Ненавижу
прогнозы делать, если фактов нет.
Но есть надежда – чуть заметный след».
«Тогда, за дело! Я плачу за строчку
всех ваших впечатлений путевых
по десять долларов. Не ставлю точку.
Но прежде восемь очерков живых.
Чек можете учесть в Стокгольмском банке».
«Что ж, это дальше банк, чем на Фонтанке,
но я согласен,– засмеялся Лось.–
Ведь раньше мне писать не довелось!
Как жаль, что не летите вы со мною.
Ведь это близко. Ближе, чем в Стокгольм
вам покатить дорогою прямою.
А мне открылся космос – в этом соль»…
Глава вторая
Спутник
Лось у ворот стоит. Он прислонился
плечом усталым к верее стальной.
За эти дни он очень утомился.
Ведь всё к полёту под его рукой.
До набережной Ждановки от дома
большой пустырь, до камешка знакомый.
Петровский остров тает за рекой.
Закат с небес стремится на покой.
И тучи длинные закатным светом,
как будто по краям подожжены.
В зелёном небе, на просторе этом,
как острова распластались они.
Безмолвие от речки наползает.
Из края в край собою заполняет
усталый город в предвечерней мгле.
И тишина на старенькой Земле.
Один рабочий подошёл к воротам.
Цыгарки искру бросил в темноту.
Сказал негромко, как не для кого-то:
«Покинуть Землю всем невмоготу»…
«Иди, Кузьмин, пить чай,– его позвали,–
Уж больно разговорчивыми стали»…
На ящик сели. Кружки на верстак.
Второй – Хохлов, сказал: «Да, это так».
«Мне жаль его,– Кузьмин заметил тихо,
Таких людей теперь почти и нет»…
«Не причитай! Ещё накличешь лихо!
И отпевать его, причины нет»!
«Но с ним лететь пока никто не хочет,–
сказал Кузьмин,– а он ведь так хлопочет.
Напрасно объявление висит,
а на него никто и не глядит».
«Я верю! Долетит он до планеты!–
сказал Хохлов и хлопнул о верстак,–
Европа вся тогда невзвидит света!
Ведь он летит на Марс не просто так!
На, выкуси! Ведь Марс тогда советский!
Не датский, не французский, не немецкий»!
«Да, было б здорово,– сказал Кузьмин,–
Мстислав Сергеич – он такой один»!
«Пожалуй, одному лететь придётся,–
промолвил Лось, к рабочим подходя.-
Товарища мне точно не найдётся».
Вздохнул, присел, немного погодя.
«Мстислав Сергеич, разве вам не страшно,–
спросил Хохлов,– пускаться в рейс опасный»?
Изобретатель глянул на него:
«Нет, друг мой. Мне не страшно ничего.
Уверен я, что опущусь удачно.
А если нет – удар