Тени Инкорке. Август Лок
был способен, то избавиться от навязчивой старушки оказалось не легче, чем пересадить мандрагору. Впрочем, мандрагора при всей своей противности вряд ли смогла бы смертельно оскорбить трех кучеров подряд, а четвертого – нецензурно обругать за измятое пальто. Еще немного – и убийство вполне могло состояться, действие успокоительных заклинаний подходило к концу, а тратить силы на их обновление в таких обстоятельствах было неразумно. Но щедрая горсть серебра сделала пятого извозчика глухим, слепым и невосприимчивым к “обаянию” леди Тариссы. Лок в свою очередь решил, что если бабка не сбежит при виде нечисти особняка Инкорке, то на худой конец ее можно будет этой нечисти скормить. И призраки сыты, и Эрвины целы. Таким образом, временное перемирие было достигнуто. Даже ветер, кажется, наконец утих.
Ехали молча. Неугомонная старушка пыхтела и ерзала, перебирая что-то в голове. Изредка открывала рот, чтобы бросить в колдуна очередную колкость, но, натыкаясь на глухую стену задумчивости, снова умолкала. Август, сдвинув брови, смотрел сквозь мельтешащих прохожих и первые робкие огоньки фонарей. Проклятый спрут! Простой же заказ! Первый день работы, а этот мальчишка уже успел навлечь на себя беду. То ли он бестолковый, то ли Лок недооценил опасность – в любом случае, сердце у риелтора (если таковое вообще имелось в наличии) было не на месте.
Вечерний туман опускался на Гракт погребальным саваном. Того и гляди зазвучат заунывные трели и, призывая к молитве, над головами разнесется голос Проводника Ушедших. Колдун встряхнулся. В таком настроении и гнома не победить, не то что нечисть. Август посмотрел на ненавистную компаньонку и, наткнувшись взглядом на напряженное решительное лицо, удивился.
– Неужели вы и правда так беспокоитесь о судьбе незнакомого мальчишки?
– Зачем противному колдуну нанимать ребенка? Чем он может тебе помочь, ирод?
– Он не ребенок. А насчет второго вашего вопроса… Думаю, через какие-то полсотни лет он превзойдет меня в силе. А пока пусть учится ее контролировать.
– И этого на свою кривую дорожку затащил, поганец?! – снова завелась старуха.
– Надо было все-таки убить и съесть?
– Накажет тебя Пресветлая, помяни мое слово. И тебя, и мальчонку твоего глупого.
– Ну и вас тогда, за компанию.
– А меня чаво?! Я колдовством с роду не промышляла!
– Да весь наш остров только на магии и стоит, – выплюнул Лок. – Оглянитесь, леди Крит. Вокруг только горы и море. Солнечных дней в году едва ли с десяток наберется. Так как, по-вашему, на захудалом каменистом огородишке может уродиться та самая капуста, которой вы по сельским выставкам хвастаете? Климат паршивый, погода и того хуже, а урожай – заглядение! У самих столы трещат, еще на экспорт остается. Так что молчали бы вы…
Август замялся, подбирая слова. То ли пообиднее, то ли поприличнее. Но только махнул рукой. Тарисса и правда замолчала, обдумывая то, что принималось всю жизнь как должное, и не желая так просто соглашаться с каким-то там зарвавшимся колдунишкой.
Карета остановилась так резко, что непримиримые союзники едва не вылетели