Без пощады – 3. Дем Михайлов
каждую мелочь. Вот только вспоминать ему особо было нечего – он назвал лишь пару чудом вспомненных имен да увиденную мельком блестящую черную машину. Закончив, он утер сопли о плечо и робко улыбнулся внимательному слушавшему дедку.
– Все? – уточнил тот.
– Все! – облегченно выдохнул наркот и через секунду умер от короткого выверенного удара ножом в сердце.
Когда он затих, убивший его мужчина средних лет повернулся к старику и мрачно произнес:
– Хмауль из макаронников. Это прозвище.
– Слышал о таком – кивнул задумавшийся дедок.
– Получается итальяшки на нас поперли? Под шумом решили разобраться с нами?
– Чушь! – буркнул старик и, оставив чашку, поднялся, опираясь на потемнелую от возраста деревянную трость – Подстава это. Кто-то хочет столкнуть нас лбами с макаронниками. И не пожалел ради этого дела нескольких сотен кредов.
– А если все же итальяшки?
– Ты, Семен, соображать так и не научился, вижу…
– Пап…
– Не папкай мне тут… Сам подумай – кто бы в здравом уме решил, что такими силами нас можно взять? Это чья-то мелкая пакость – и не слишком умелая. И от этого обидно чутка…
– Почему?
– Ну раз они рассчитывали, что мы клюнем на приманку и пойдем крошить итальянцев – значит, считал нас дураками. А это обидно. Надо бы отыскать этих негодяев. И дать им почитать Достоевского – там, где про топор. А затем показать на практике. Понял меня, Семен?
– Понял. Найдем. Покажем. А с макаронниками что?
– А с ними я сейчас свяжусь и поговорю. Раз укололи нас – уколют и их, выставив все так будто русские Ваньки атакуют.
– А Хмауль?
– Он ли это был? Если верить покойным – дедок безразлично взглянул на три вытянувшихся на полу трупа – То этот Хмауль раз семнадцать свое имя повторил. Он же не глухих нанимал. Тупых – да. Но не глухих. Опять же, если нанимаешь таких никчемных, значит, нанимаешь втемную – так зачем имя свое орать во всеуслышание?
– Я понял.
– Усиль охрану периметра. Убедись, что все наши внутри. Отправь квартальных – пусть считают прямо по головам. Всем что-то услышавшим поясни доходчиво – итальяшек мы уважать не уважаем, но ни в чем не виним. А как разберемся – расскажем всем что да как. Понял?
– Да.
– Выполняй… И чтобы никто из наших наружу не совался! Сообщили мне тут, что вошел ударный отряд полицейских – и ведет его сам бравый лейтенант Линдрес…
– Вот дерьмо…
– Рот!
– Прости, пап…
Перекресток МК-Р-13 всегда был одним из примечательных мест «внешнего» сектора, благодаря своей близости к шлюзам одиннадцатого. Большое пространство, некогда запланированное не только как транспортный узел, но и как пешеходная и рекреационная зона, он представлял собой квадратный пятачок, где должна была расти живая трава