Эра смерти. Эра империи. Майкл Салливан
у нее талант Хранительницы.
Как только Брин вошла, навстречу ей бросилась небольшая толпа. Пятеро детей чуть не сбили ее с ног. Все они были одеты в шерстяную одежду, украшенную узором Далль-Рэна. Каждый взволнованно смотрел на нее.
– Дети, это ваша младшая сестричка, Брин, – сказала Сара и, по очереди указывая на каждого ребенка, представила их: – Это Уилл, вон тот – Дэлл, там Рен, Дэйл, а эта малышка – Мэдоу. Они умерли до твоего рождения. Рен прожила дольше всех.
– Я заболела, – сказала девочка. – Ты побила мой рекорд на четырнадцать лет.
Все дети имели общие фамильные черты; каждый ребенок слегка напоминал Брин – те же глаза, тот же рот, – однако все они были уникальны, словно картины, рожденные воображением одного художника. Брин знала, что у нее были братья и сестры, но подробности потонули во мгле детских сказок. А теперь они с ней разговаривали.
– Я… – Брин не успела договорить, как Мэдоу обняла ее. Она была самой младшей, с огромными глазами и пухлыми щечками.
– Это было… это было ужасно? – спросил Дэлл. – Я про твою смерть.
– Дэлл! – укорила его Сара. – Что за вопрос?
Брин помнила рассказы о Дэлле, первенце Сары. Его нарекли в честь отца, и все называли его Малыш Дэлл. Говорили, что мальчик терпеть не мог это имя.
– Ну, прости… Мне просто любопытно.
Брин не знала, что сказать. Вдаваться в подробности точно не стоило, потому что рано или поздно пришлось бы упомянуть ключ, а она считала, что об этом лучше помалкивать, даже в кругу семьи.
К счастью, Сара сменила тему, и объяснять ничего не пришлось.
– Это твоя бабушка, Брингильда, – сказала Сара, представив женщину, не соответствовавшую никаким ожиданиям.
Брин всегда воображала свою бабку злобной каргой, еще более уродливой сестрой Тэтлинской ведьмы. Эта миловидная женщина выглядела моложе Сары.
– Я бы пришла к вратам, – сказала Брингильда, – но ты бы меня все равно не узнала. А ведь это я дала тебе имя. Так давно хотела с тобой познакомиться, милая.
Женщина обняла Брин.
– Твои дядья и их семьи наверняка подойдут попозже, – продолжала Сара. – Все захотят узнать, что происходит в мире, так что будь готова: тебя забросают вопросами. Хоть на какое-то время это тебя развлечет, а то дни здесь обычно все одинаковые. Скучновато, когда нечем заняться.
– Почему? – Брин огляделась.
– Это место ожидания, – громко произнес отец и, как будто в доказательство своих слов, опустился на стул рядом с полным дров кострищем. – Место без всяких желаний.
– Но это же хорошо, разве нет? То есть вам не нужно постоянно трудиться в поте лица, верно? Не нужно колоть дрова, работать на ферме. При жизни вы оба работали не покладая рук, так что заслужили отдых. У вас больше нет ни трудностей, ни страхов.
– И делать нам нечего, – сказала Сара. – Я никак не могла дождаться, когда же дети вырастут и мы с вашим отцом наконец сможем передохнуть. В какой-то момент я поняла, что этого никогда не будет. Всегда что-нибудь найдется. В этом вся жизнь: только разберешься с одним, тут же на смену приходит