Эра смерти. Эра империи. Майкл Салливан

      Глава тринадцатая

      Точка невозврата

      Те, кто владеет Искусством, могут создавать предметы невероятной красоты. Сури не раз описывала становление Художника как процесс превращения в бабочку. Не могу не думать, что величайшим творением Сури была она сама.

      – Плохая идея, – сказала Макарета, когда они с Имали подошли к двери дома Вэсека.

      Имали заметила на лице девушки знакомое страдальческое выражение. Когда Имали только приютила ее, Макарета была наивной и боязливой, как кролик. За прошедшие шесть лет юная миралиит изменилась; за горем последовало меланхоличное смирение, сменившее панику. Теперь же кролик вернулся – однако безобидным он не был.

      – Если придется, я его убью.

      – Ничего подобного ты не сделаешь, – ответила Имали, стараясь говорить тихим и ровным голосом. Несмотря на внешнее спокойствие, куратор испытывала ужас, и не только оттого, что собиралась представить преступницу, которую укрывала годами, главному блюстителю законов. Это был момент истины. Она собиралась преступить черту, и обратного пути уже не будет. – Просто не снимай капюшон. Сейчас зима, холодно, и это никому не покажется странным. Вэсека оставь мне. Ничего не говори и не делай. Он нас ждет.

      – Ждет… тебя?

      – Нет, нас. Я сказала ему, что приведу миралиита.

      – Но ты не говорила, что это буду именно я?

      – Все будет хорошо.

      – Это ты так думаешь. – Макарета принялась сгибать и разгибать пальцы, разминая их.

      Имали вздохнула:

      – Послушай, Мак, весь план и без того держится на волоске. Итак, ты готова сотрудничать, или нам лучше просто пойти домой? Ты согласилась прийти, но твое отношение к делу не облегчает нам задачу.

      Макарета промолчала, и Имали восприняла это как знак согласия. Она тихо постучала в дверь маленького дома, где жил Мастер Тайн. Он открыл почти сразу и жестом пригласил их войти.

      Здороваться он не стал. Вэсек не любил тратить слова попусту, как не любил лишнюю мебель.

      – Итак, кто это? – спросил он, закрыв за ними дверь. – К чему вся эта таинственность?

      Имали предвидела вопрос. Это было первое из множества опасных для жизни препятствий, которые ей придется преодолеть до конца дня. Имали обдумала имеющиеся у нее варианты и, как бы безумно это ни звучало, решила не скрывать правду. За обман Вэсека она могла заплатить слишком высокую цену. Если он ее не поддержит, ничего не выйдет.

      – Мы одни? – спросила Имали.

      Вэсек кивнул.

      – Не считая рхунки у меня в спальне.

      – Сними капюшон, – велела Имали, и Макарета с явным волнением подчинилась.

      Возглас, потеря равновесия, испуганный крик – ничего из этого не удивило бы Имали, но Вэсек лишь кивнул.

      – Я