Ибо однажды придёт к тебе шуршик…. Игорь Александрович Маслобойников
королевского за́мка. Кареты знатных особ одна за другой прорезали бреши в человеческом море, чтобы исчезнуть за коваными решётками и успеть припарковаться на специально отведённых для этого местах. По лужайке расхаживали дамы с зонтиками и в некотором брезгливом возмущении спрашивали своих кавалеров: ах, неужели же король Владислав и в самом деле позволит простому люду присутствовать на свадьбе? Кавалеры же выразительно разводили руками, мол, если уж он женился на простушке, с него станется и всенародные гуляния устроить. Как же они были недалеки от истины!
– Венчается раб божий Владислав на рабе божьей Ольге! – гудел отец Василий – митрополит Широкороссии – величественно и низко. – Согласен ли раб божий, Владислав, взять в жёны рабу божью Ольгу в законные супруги и жить с ней долго и счастливо, пока смерть не разлучит вас?
Владислав взглянул на Ольгу и сказал своё однозначное: «Да».
– Согласна ли раба божья, Ольга, взять в мужья раба божьего Владислава и хранить ему верность в горе и в радости?
Взглянув на Владислава, своими пронзительно-красивыми глазами, Ольга ответствовала: «Да». И тогда митрополит возвестил громогласно:
– Господи Боже наш, славою и честию венчай я!
Ударил соборный колокол, ему ответили колокола на главной площади, и толпа перед собором святых Петра и Павла взорвалась ликованием. В небо взметнулись шапки, а пушки на городских стенах грянули залп.
Король Широкороссии и его супруга появились перед счастливыми подданными, сияющие, подобно майскому солнцу, выглянувшему из-за туч. На них сверху посыпались лепестки роз, а бродячие музыканты заиграли весёлые мелодии в контрапункт торжественному звону колоколов. Величественно проплыв по коридору, образованному восторженными горожанами, супружеская чета скрылась в белоснежной карете, возница в парадной ливрее чрезвычайно грациозно хлестнул поводьями, и тогда гудяще-ликующее человеческое море хлынуло к главным воротам замка и накрытым столам. Только ветерок задержался, забавляясь лепестками, густо устлавшими церковную паперть, да шустрые птички с довольным чириканьем расклёвывали и растаскивали рассыпанное в изобилии зерно.
Тайный советник стоял в стороне и задумчиво взирал на счастливое брожение масс. Простой люд резко контрастировал над чопорностью некоторых графов и князей, но это только раззадоривало Владислава и его очаровательную жену. Скабрёзный анекдот простолюдина повергал в смятение какую-нибудь особенно утончённую особу и, желая скрыть смущение, она закрывала лицо кружевным платочком. Другая же вальяжная красавица хохотала так заливисто, что, в свою очередь, вгоняла в ступор самого рассказывающего. Одним словом, наблюдалось невообразимое смешение сословий, этикетов, нравов и так далее, и тому подобное. Думал ли Будраш о недавнем визите шуршика? Скорее всего, нет. До того ли, когда душу твою медленно распиливают надвое! Потому вид его был рассеян, словно кто-то разом выдавил из него жизнь. Но тут,