Свет воспылает. Константин Романов
церкви удивляли деву, даже в родных церковных сооружениях никогда не строили подобных лабиринтов. Значит, эти уровни могли соединяться с подземельями других построек города или канализацией. Тогда беглец мог уйти. Сирлия ускорилась, дважды не вписалась в поворот – поцарапала руку о висящий на стене канделябр. Поняла, что спутника рядом нет, потому пустила в ход ангельское зрение.
В соседних коридорах бегали два мужских силуэта. Она направилась за тем, который бежал ближе, буквально за поворотом слышался его топот.
Столкновение.
Свист разрезающей затхлый воздух стали.
Мужской крик.
– Эрлист! – дева поднесла фонарь и увидела ранение на плече спутника.
– Беги! Он вниз побежал, слышу!..
Охотница замялась, но последовала дальше к виднеющейся впереди лестнице.
Бежала с подожжёнными Светом глазами, постоянно держа противника в поле зрения. Однако ангельское зрение плохо справлялось с нематериальными объектами. Спустя время Легкокрылая поняла, что заблудилась в подземелье. А единственный силуэт поблизости начал стремительно удаляться. Хотя также вокруг стали появляться иные силуэты, словно дальше находился выход в город.
Треск по каменной кладке. Ещё и ещё. Сирлия поднесла фонарь, увидела, как из костяшек сочилась кровь с едва заметными крупинками духовной энергии. Дева вспомнила, что в полном своём воплощении при ранении кровь целиком наполняла духовная энергия. Небеса покарали её жестоко, ибо она находила всё больше человеческих признаков в себе.
Наверх возвращалась долго. За раненым Эрлистом ухаживал клирик, кажется, всё ещё загипнотизированный.
– Вижу по выражению лица, дело плохо, – пробубнил спутник и достал нож. – Покончим с ним?
– Не смей, – помотала она головой. – Идём, прошу тебя.
– Что же, старик не вспомнит про нас, нужно его только там оставить. У беглеца я бутылки заметил, выпивал неплохо. Прикажу священнику пробудиться там. Пусть сам на себя погром спишет.
Сирлия тоскливо кивнула.
Спустя время выбрались на свежий воздух. На улицах царила вечерняя мгла. Обычные люди спешили по домам, а пьяницы расползались по тавернам. Мимо прошагали стражники, один спросил у раненых вайнов, всё ли в порядке, Эрлист ответил:
– Семейная ссора, уже помирились.
Когда рядом не осталось никого, чужеземцы прошли за церковь, что стояла на возвышенности, и взглянули на нижний город, уходящий к порту. Сирлия покрутила головой, ругая саму себя:
– Идиотка, все навыки растеряла, остались только бабские замашки…
– Пойдём в городские казармы, – пробубнил Эрлист, – поспрашиваем стражу. Может, нам выделят проводника, который…
– А куда туннели могут вести? – она вспомнила, что видела недалеко от беглеца несколько человеческих силуэтов. – Хах, кажется, ко мне возвращается память. За мной!
Спускались вниз недолго. Оба держались за повязки, но старались не подавать виду. Сирлию удивляло, как спутник может скрывать