День Добрых Дел: история и ее предыстории. Сергей Оксанин
с того времени, когда Валет их сколачивал по эскизам Памелы, а та потом их раскрашивала, как ей тогда казалось, в буйные ковбойские и индейские цвета. Рядом с «Отелем» стоял новенький «транспортер». Значит, хозяин был дома.
Памела заглянула поочередно в «Банк», «Салун» и «Отель» и направилась к конюшням. Валет стоял на стремянке под самым потолком, насвистывал какой-то мотив и возился с осветительной лампой. Памела не стала его окликать и прислонилась к косяку. Его окатила теплая волна, схлынувшая слабостью в ноги. Ну, здравствуй, родной аквариум. Тень от ее фигуры скользнула по яслям, и Валет повернул голову. Только не упади от удивленья, мелькнуло в голове у Памелы. Валет рассовал инструменты в карманы рабочей жилетки и стал медленно спускаться вниз. Памела подошла, чтобы поддержать стремянку. Так они и встретились – его нога скользнула по ее руке. Валет обтер руки куском ветоши, торчавшей, носовой платок рабочего человека, из нагрудного кармана жилетки. Памела раскрыла объятья – ну, иди ко мне, бедолага. Валет протянул руки, она уткнулась носом в ветошь и – опять заревела. Это я – бедолага. Валет стоял, обняв ее одной рукой, а другой гладил и расправлял спутанные утренним морским ветром волосы. Двадцать лет спустя. Какой незамысловатый сюжет.
Обнявшись, они прошли к «Салуну», внутри которого стояло два пластмассовых столика, слева от входа на самодельном широком деревянном столе красовался новый, блестящий никелированными деталями, кофейный автомат, а в глубине, в человеческий рост, со стеклянной дверью, стоял холодильник для напитков, пока еще пустой в ожидании сезона. Значит, дела идут, мелькнуло в голове у Памелы. Валет, перехватив ее взгляд, улыбнулся и покачал головой:
– Это – Морис. И «транспортер» – его. Я – не хотел принимать. Ни в какую. Но он уговорил меня. Заставил взять его партнером и – сделал свой вклад. Так что дела идут не особо. Но – на хлеб с маслом хватает. Морис говорит, что большего человеку и не надо. Кофе?
– Да, – Памела присела за столик, – он тебе обо мне – рассказывал?
– Нет, – Валет стал возиться с кофейным аппаратом. – Прости, еще не до конца освоил. По-моему, он и Синтии ничего не рассказывал.
– Надо же. А она меня ни о чем не расспрашивала. Я у нее завтракала. Я подумала, что она потому ничего и не спрашивала.
– Это – от хорошего воспитания. Они всегда были и останутся такими. Ты когда приехала?
– Сегодня рано утром. Автостопом. На перекладных.
– Откуда?
– Из Марселя.
– Надолго?
– Пока – не знаю. Просто сегодня…
– Да, я – помню, – Валет наконец-то справился с автоматом и поставил на столик две чашки с кофе, – ой, а сахар-то в доме. Подожди…
– Не надо. Попьем так.
– Может, пару капель ликера? Я держу, официально же нельзя, у меня нет лицензии на алкоголь крепче пива, но вызывающим доверие клиентам иногда наливаю.
– А вот это – давай. Теперь мне это уже – можно. Давай, за встречу.
Валет порылся