Аркан. Александра Россаднева
Поездка обещала быть спокойной, можно было и второго не накрывать, но пот пропитает юбки Роккайо, и это создаст ей хлопот со стиркой. Она уже стояла на террасе в окружении детей. Нило забеспокоился, что они попросятся на прогулку и испортят эти прекрасные моменты. К его счастью, вышла Софи, чтобы отдать Роккайо какой-то сверток, и заманила детей в дом сладким запахом пирога, который просочился вместе с ней с кухни.
– Софи любезно угостила нас пирогом. Я сбегаю за сумкой и можем ехать!
Роккайо заметно ободрилась за время сборов. Тень больше не появлялась, а привычные действия, вроде причесывания и переодевания, сконцентрировали ее на настоящем. Она не одна, женщина будто бы спасена от страданий, погода прекрасная, хозяева очень добры. Мысли успокаивались. Она забыла о Дункане, как о вчерашнем кошмаре. – «Может все это было сном?»
Они ехали больше часа погрузившись в собственные мысли. Живот Нило заурчал, время близилось к обеду. Солнце ласково грело, а прохладный ветер поднимал сладкий запах травы, превращая самую обычную поляну в сказочное место. Только гнус отвлекал своей назойливостью. Лез в глаза и уши, лошадям и людям с одинаковой силой. Роккайо была готова к этому. Она взяла с собой бутылек с маслом гвоздики и благовония. Окликнув Нило, она остановила своего тяжеловоза как можно ближе ко второму. Чуть наклонившись в сторону, потянулась рукой к лицу парня, и едва коснувшись его щеки, резко почувствовала как одеяло под ней съезжает вниз, утягивая за собой. Нило схватил ее за руку и подставил носок ботинка под ее скользящую вниз ногу. Она замерла, уперевшись в ногу Нило как в стремя, с задранной вверх рукой. Хрупкое равновесие держалась на его правой ноге, которая впилась в бок тяжеловоза, и звенела от напряжения. Конь так редко ходил под верхом, что долго не мог сообразить, что это давление ожидает его движения в том же направлении. Две секунды размышлений пегого тянулись вечностью. Наконец, он принял в бок, встав вплотную со вторым конем, и Роккайо окончательно выправилась. Оба громко засмеялись, не замечая, что Нило до сих пор держит запястье цыганки. Когда он это осознал, смех неловко прервался. Он нерешительно отпустил ее запястье, заметив небольшое покраснение, в том месте, где он сжимал ее руку. Только он хотел произнести извинения, как ее рука уверенно коснулась его щеки, оставляя немного жгучий след от масла. Затем на шее, под ухом. По спине и затылку побежали мурашки. Он оцепенел, и стал самым живым на свете, одновременно. Ее рука скользнула по виску, в голове вспыхнуло желание поймать ее руку снова, и не отпускать. Она провела пальцами по тыльной стороне его запястий. Все то же самое проделала с собой. Нило был околдован. Если бы кто-то сказал, что таким ритуалом забирают душу на веки, он бы не шелохнулся, и лишь наблюдал. От ее прикосновений сыпались звезды, наполняя тело светом, огнем. Как тогда, во сне. – «Это была она?» – Нило на миг представил, что она богиня, и именно поэтому касается самой его души, приходит в его сны.
Роккайо продолжила путь. Смех и спасение от гнуса еще сильнее подняли ей настроение. Она ехала впереди, подыскивая место для костра, хотела окурить лошадей благовониями и облегчить их жизнь тоже. В паре минут езды, виднелся раскидистый дуб, туда она и держала направление. Под