Правила виноделов. Джон Ирвинг
работы угодны Богу. Как верно заметила миссис Максуэлл, «душа настоящего врача не бывает излишне милосердной».
Впоследствии, стоило ему усомниться в своем призвании, он вызывал в памяти прошлое – переспал однажды с матерью, после чего оделся при свете сигары дочери. Затем всю жизнь преспокойно обходился без секса. Так какое же он имел право осуждать ближнего своего за секс? И еще вспоминал, что мог сделать и не сделал для дочери миссис Уиск и чем это кончилось.
Он будет помогать деторождению, но будет помогать и мамам.
А в Портленде его уже ждало письмо из Сент-Облака. Когда члены совета здравоохранения штата Мэн проводили его в Сент-Облако, они, конечно, не знали о его чувствах к сиротам, равно как и о желании поскорее уехать из Портленда, этой тихой гавани, которую во время оно покинуло судно «Грейт-истерн», чтобы никогда не возвращаться. Они не узнают, что уже в первую неделю работы доктор Кедр создал в Сент-Облаке сиротский приют{12} (деваться-то было некуда); принял роды у трех женщин (один младенец желанный, два – нет, но и желанный стал сиротой) и сделал третий в своей жизни аборт. Несколько лет приобщал он местное население к достижению цивилизации – противозачаточным средствам, так что соотношение «один аборт на троих новорожденных» сохранялось довольно долго. Со временем оно стало один к четырем, а затем и один к пяти.
В Первую мировую войну, когда Уилбур Кедр находился во Франции, замещавший его врач отказался делать аборты; рождаемость сразу выросла, число сирот удвоилось; но врач, замещающий Кедра, говорил сестрам Эдне и Анджеле, что послан на эту землю творить работу Господню, а не дьявола. Эти выражения привились и стали слетать с уст не только сестер, но потом и самого доктора Кедра. В письмах из Франции, которые он слал своим верным сподвижницам, доктор Кедр писал: что-что, а работу дьявола он видит здесь каждый день – раны от осколков снарядов, гранат, шрапнели, засоренные землей и клочками одежды; и конечно, газовая гангрена, эта чума Первой мировой войны. Уилбур Кедр на всю жизнь запомнил, как потрескивает, если дотронешься, зараженная гниющая плоть.
«Скажите этому идиоту (его замене), – писал Кедр сестрам Анджеле и Эдне, – что в приюте любая работа – Господня. Все, что мы делаем, делаем для сирот. Ограждаем их от страданий!»
За годы войны сестра Эдна и сестра Анджела усвоили эти фразы, отвечающие реалиям Сент-Облака: работа Господня и работа дьявола. Доктор Кедр не возражал, он любил говорить: от слова работа не сделается, была бы польза. При этом, конечно, сестры были согласны с Кедром, любая работа в приюте – Господня.
С первой серьезной проблемой они столкнулись лишь в 193… году. Эта проблема была Гомер. Он столько раз покидал Сент-Облако и возвращался, что пришлось искать ему применение. Подросток, разменявший второй десяток лет, должен приносить пользу. Но сумеет ли он понять все как надо? –
Новоанглийский приют для малолетних бродяжек сначала назывался Приют Болдуин-Плейс; он получил лицензию от администрации штата Массачусетс в 1865 г. В Новоанглийский приют для малолетних бродяжек его переименовали в 1889 г., за десять с лишним лет до того, как Уилбур Кедр основал приют в Сент-Облаке.