Тени Сути. Альтернативный взгляд на жизнь и деятельность Исаака Ньютона. Сергей Кучерявый
за собой тянет на дно ещё и всю систему целиком, попутно усиленно поедая финансовую, и прочие, некогда состоявшиеся части. Заменить можно идентичную деталь, и то износ и амортизацию оставшихся деталей попросту невозможно рассчитать до подлинного конца, дабы завести механизм сразу, без времени на притирку. И это всего лишь механизм, детали, а тут человек, и высокое государственное положение. И стало быть теперь, вместе с Мистером Робертом Гуком, будет поэтапно меняться вся система, в том числе и порядок легализации всех научных открытий. Мистер Гук, как вам известно, он не совсем приятельствует с вашим профессором, так сказать. Мистер Роберт Гук – человек весьма социальный и с головой он редко уходит в какую-либо одну точку, несмотря на то, что на ряду со многими, он также умён и талантлив. Но суть даже не в этом, так уж повелось, что умы Оксфорда не особо жалуют вашего, не менее учёного брата из Кембриджа, что ж, традиции есть традиции.
– Да, да, Мистер Брэкстон, вы снова правы! – активировался Джон и принялся кивать головой и поджимать губы, самостоятельно, малость неумело, подливая себе чай.
– А вы же ведь Мистер Джон когда-то так хотели подарить своему профессору, вероятно, в знак уважения те замечательные каминные часы. Помните? Хотели, но так и не решились подарить, – Мистер Брэкстон немного оттягивал слова, делая меж ними едва ли заметные, язвительные паузы. Джон, прекрасно зная свой былой огрех, но совершенно не понимая откуда об этом ему известно, заметно покраснел, и особенно, наверное, изнутри, но, тем не менее, виду не подал.
– Какие ещё часы? Что-то не припоминаю…
– Те часы, Мистер Джон, которые к счастью вы не подарили Мистеру Ньютону, к которым, в свою очередь, к этому новшеству в механизме приложил руку тот самый неприязненный Мистер Роберт Гук. И вы знали об этом, но всё же приобрели эти пружинные часики. Кстати, исправно ли они идут?
– Спасибо. Да, идут. Хорошо идут, – и снова секунды, внезапно павшие в вечность, застыли пред глазами Джона картинкой, в которой лёгкая улыбка и таинственный прищур Мистера Брэкстон пронизывают его буквально насквозь. Но тут же, в противовес пропасти на зелень сукна пали гербовые документы.
– Мистер Уайт, вы назначены на должность второго Секретаря казначейства Кембриджширского графства, а также, вы вхожи теперь в совет комиссаров по делам финансирования новых экспериментальных отраслей, рождённых непосредственно в университетах Кембридж сити.
– А это, гх, м, это я как? А.., – в суете он аж запыхался на месте, и понёс что-то сплошь нечленораздельные. И пока Мистер Брэкстон провожал его до вновь возникшей волшебным образом изящной кареты, Джон всё, то время неторопливого шага, продолжал пребывать в некотором пьянеющем отупении.
– Давайте, Мистер Уайт, доделывайте свои дела в Лондоне, отдохните заодно, а после, по возвращению в Кембридж, там вас будут ожидать перемены.
– А как там, что?