Все некроманты делают это. Александра Шервинская
и они покорно затихли, признавая его главенство.
И, наверное, всё прошло бы спокойно и буднично, если бы не его величество случай. На этот раз он принял вид облезлой и до безобразия тощей мыши, которая на свою голову вылезла из норы и решила прогуляться под луной. Привыкнув, что на заброшенном кладбище никого нет даже днём, а уж тем более ночью, мышь медленно брела по тропинке, думая о своих наверняка важных делах, и практически уткнулась носом в ошалевшего от такой наглости кота. Лапа зверя рефлекторно дёрнулась, зелёная нить радостно выскользнула и хлестнула по открытой могиле, чудом не задев спрыгнувшего вниз и продолжающего бормотать заклинания молодого человека. Он успел отпрыгнуть, чуть не переломав ноги, а крышка гроба, давным-давно сгнившая, рассыпалась в труху. Лежавший сверху незапланированный покойник провалился к законному обитателю могилы, и из гроба неожиданно ударил в небо изумрудно-зелёный луч. Он тут же погас, и молодой человек, выругавшись на каком-то неизвестном языке, наклонился над живописно разбросанными по земле останками.
Через некоторое время, видимо, решив довести дело до конца, он поднял непонятно как уцелевший череп, в глазницах которого на мгновение сверкнули и погасли зелёные искры, и выбрался из могилы.
– Прости, Антуан, – в голосе кота слышалось искреннее раскаяние, – иногда даже мне не удаётся совладать с рефлексами. Она же мне чуть ли не по лапам прошлась!
– Фред, успокойся, – молодой человек открыл саквояж, вынул из него покрытый странными письменами кусок ткани, расстелил на ближайшем надгробье и аккуратно поставил на него извлечённый из могилы череп. Кот, чувствующий себя виноватым, даже не отреагировал на сокращённый вариант имени, хотя при других обстоятельствах не упустил бы случая позанудствовать.
– Как ты думаешь, где нам его лучше пробудить? Дома или здесь?
– Дилемма, – кот вздохнул совсем по-человечески, – с одной стороны, тут грязно, мокро и холодно. А с другой – если что пойдёт не так, мы хотя бы дом не разрушим. Этому погосту, увы, уже совершенно всё равно. Был бы цел Хозяин – он бы точно не позволил, а так как его нет…
– Я понял, – кивнул молодой человек, – пробудим здесь. Ну что же, Фрол Дормидонтович, пора просыпаться, уважаемый…
Тот, кого кот называл Антуаном, вытащил из всё того же саквояжа две толстые чёрные свечи, поставил их по обеим сторонам черепа и, взяв из полотняного мешочка щепотку каких-то растёртых в пыль трав, очертил круг.
Снова зазвучали над заброшенным кладбищем слова древних, мало кому известных заклинаний, и через пару минут глазницы черепа вспыхнули яркой ядовитой зеленью.
– И чо это такое, в натуре, было? – прохрипел череп.
Над погостом повисла густая напряжённая тишина, не нарушаемая ни единым шорохом. Затем раздался полный недоумения голос молодого человека:
– Фред, ты уверен, что это тот, кто нам нужен? Широко известный в узких кругах травник Фрол Дормидонтович?
– Не уверен, –