Альманах «Российский колокол» №4 2015. Альманах

      Пахнет палым листом за высоким забором.

      Этот запах листвы – не осенний, не летний —

      Запах павших надежд, запах правды и сплетни,

      Запах жизни короткой пред вечным простором.

      Звук дождя монотонный в саду просветленном

      Мне напомнил меня, уж почти позабытого…

      Глухо в прошлое шлепают капли дождя,

      Размывая меня, без того уж размытого.

      Луч золотой умирает:

      Миг – и как не бывало.

      Счастье – оно бывает?

      Иль он в слове «бывало»?

      Ночная мгла и ветра вой,

      И леса треск и шум печальный,

      Как два оркестра – духовой,

      И тише чуть – инструментальный.

      Мой путь кремнистый под луной,

      Он серебрится средь провалов,

      Теней, уступов, перевалов,

      Холодный, как клинок кривой.

      Мне когда-то цыганка сказала,

      Что самое страшное – это

      Родиться с душою поэта.

      Улыбнувшись, цыганка сказала.

      Три школьницы бегут через дорогу.

      Движенья их так музыкой полны,

      Что вдруг молитву посылаешь Богу:

      Спаси их, Бог, спаси и сохрани!

      Я на жизни своей, оглянувшись назад,

      Вижу легкие тени чугунных оград,

      Свет от окон, от глаз, от ночных фонарей,

      Слышу крики людей, слышу скрипы дверей…

      Пятна света на всем, и во всем голоса —

      Растворились во мне, поднялись в небеса…

      … И состав прогремел. На пустынном перроне

      Пес бездомный из лужи лакал и лакал,

      И летела луна, и фонарь в чахлой кроне

      Ветру в такт то и дело дребезжал и мигал.

      На мгновенье все стихло, пронзительным криком

      Женским – взрезалась вдруг до небес тишина…

      И опять над землей всепрощающим ликом,

      Женским ликом скользила бесшумно луна.

      Куда в России ни пойди,

      повсюду север,

      холмы, туман, тоска в груди,

      ковыль да клевер.

      И что в России ни скажи:

      в глаза, на ветер —

      вернется сторицею лжи

      уже под вечер.

      И правда есть всего одна —

      у сбивших ноги,

      она валяется в ногах

      да на дороге.

      Белый полдень,

      Красный вечер,

      Ночь темным-темна.

      Сходят в вечность с алых сходней

      Жизнь моя и я.

      Ну а там, на крае сходней,

      Средь густой травы,

      Нас неведомый Господень

      Встретит: «Вот и вы».

      И ромашковое утро

      Золотой водой

      Смоет там, где легкой пудрой

      Лег мой путь земной.