Портрет Дориана Грея. Оскар Уайльд
по столу.
– Ставка нынче только на американок.
– Я слышал, что их ненадолго хватает, – буркнул дядя Джордж.
– Их утомляют долгие заезды, но в скачках с препятствиями они великолепны. На лету берут барьеры. Думаю, что Дартмуру несдобровать.
– А кто её родители? – ворчливо осведомился лорд Фермор. – Они у неё вообще имеются?
Лорд Генри покачал головой.
– Американские девицы так же ловко скрывают своих родителей, как английские дамы – своё прошлое, – сказал он, вставая.
– Должно быть, папаша её – экспортёр свинины?
– Ради Дартмура, дядя Джордж, я желал бы, чтобы это было так. Говорят, в Америке это самое прибыльное дело. Выгоднее его только политика.
– А эта американка, по крайней мере, хорошенькая?
– Подобно большинству американок, она ведёт себя так, как будто бы она красавица. В этом – секрет их успеха.
– И отчего они не сидят у себя в Америке? Ведь нас всегда уверяют, что там для женщин – рай.
– Так оно и есть. Потому-то они, подобно праматери Еве, и стремятся выбраться оттуда, – пояснил лорд Генри. – Ну, до свиданья, дядя Джордж. Я должен идти, иначе опоздаю к завтраку. Спасибо за сведения о Дориане. Я люблю знать всё о своих новых знакомых и ничего – о старых.
– А где ты сегодня завтракаешь, Гарри?
– У тётушки Агаты. Я напросился сам и пригласил мистера Грея. Он – её новый протеже.
– Гм!.. Так вот что, Гарри: передай своей тётушке Агате, чтобы она перестала меня атаковать воззваниями о пожертвованиях. Надоели они мне до смерти. Эта добрая женщина вообразила, что у меня другого дела нет, как только выписывать чеки на её дурацкие благотворительные затеи.
– Хорошо, дядя Джордж, передам. Но ведь это бесполезно. Филантропы, увлекаясь благотворительностью, теряют всякое человеколюбие. Это их отличительная черта.
Старый джентльмен одобрительно хмыкнул и позвонил лакею, чтобы тот проводил гостя.
Лорд Генри прошёл пассажем на Берлингтон-стрит и направился в Берклей-сквер. Он вспомнил то, что услышал от дяди о родных Дориана Грея. Даже рассказанная в общих чертах, история эта взволновала его своей необычайностью, своей почти современной романтичностью. Прекрасная девушка, пожертвовавшая всем ради страстной любви. Несколько недель безмерного счастья, разбитого гнусным преступлением. Потом – месяцы новых страданий, рождённый в муках ребёнок. Мать унесена смертью, удел сына – сиротство и тирания бессердечного старика. Да, это интересный фон, он выгодно оттеняет облик юноши, придаёт ему ещё больше очарования. За прекрасным всегда скрыта какая-нибудь трагедия. Чтобы зацвёл самый скромный цветочек, миры должны претерпеть родовые муки.
…Как обворожителен был Дориан вчера вечером, когда они обедали вдвоём в клубе! В его ошеломлённом взоре и приоткрытых губах читались тревога и робкая радость, а в тени красных абажуров