SEN. Книга. Сергей Тимофеевич Телевный
теперь – самое главное (иначе будет непонятно дальнейшее): Новиков я – по отцу, а по прадеду – Neumann, в 1937 году он сменил свою немецкую фамилию на русскую – Новиков (как он ухитрился это сделать, я не знаю). В свою очередь его дед звался Августом Нойманном; он был резчиком по дереву и родным братом Адольфа Нойманна, известного немецкого гравёра XIX века. У моего отца сохранился оттиск с гравюры Адольфа – автопортрет. На ней изображён солидный бюргер с роскошными усами и бородой, в очках; в углу – инициалы "AN".
У отца я видел фотографию моего прадеда, Ивана Фридриховича Нойманна, в молодости. На снимке (на обороте – дата: 3 мая 1909 года) он в компании двух друзей-гимназистов, юный красавец с пышной шевелюрой, сидит в кресле в центре, а они стоят по бокам, положив руки ему на плечи.
Мой отец, Евгений Яковлевич Новиков, историк-ориенталист, выпускник Ростовского Госуниверситета, доктор наук, профессор, специалист по Шумеру и Аккаду. Он работает в Институте Всеобщей истории РАН (в Москве, на Ленинском проспекте) с 1990 года (директором института тогда был академик Чубарьян), автор монографии "Реконструкция источников шумерской мифологии раннединастического периода по текстам диалекта eme-gir" (sic! – я запомнил буквально). Моя мама, Лия Иосифовна Новикова (в девичестве – Самальская), работала врачом-окулистом в районной поликлинике. Отец уехал в Москву по приглашению администрации института, когда мне было четыре года. Мы жили с мамой; отец приезжал раз (иногда два раза) в год на месяц в отпуск, привозил подарки. Когда я решил пойти в армию (хотя мама пыталась отговорить меня), она переехала к нему в дом на Ленинском проспекте, в двухкомнатную квартиру (полученную от института) на четвёртом этаже старой девятиэтажки. Отслужив срочную в ВДВ, я вернулся в нашу южноморскую "двушку".
(Когда я поступил на журфак МГУ, встал вопрос о месте моего проживания; отец, естественно, предполагал, что я буду жить у них, но, зная его характер и упрямство – мы не раз цапались с ним по самым разным поводам, я предпочёл выбрать общежитие, несмотря на уговоры мамы).
Родители хотели видеть меня преуспевающим адвокатом, короче, юристом – не сложилось… Журналист – "неважная замена овсу", то бишь служителю юстиции…
Теперь я должен сообщить довольно любопытную информацию. Итак, у меня удивительная память: я с первого раза запоминаю лица, предметы, прочитанный текст, номера телефонов и т.д., и т.п. И практически ничего не забываю… Учёба для меня не составляла ни малейшего труда (красный диплом универа с младенчества золотыми буквами был записан в Книге моей судьбы). Способность к изучению иностранных языков – невероятная, дюжина уроков – и язык освоен в разговорном объёме.
Ещё один поразительный факт: в своей жизни я ни разу ничем не болел; знаю – это за гранью понимания, но quod est verum (это правда). Даже ветрянкой и прочими детскими болячками, даже примитивной простудой… Мама с гордостью, но и с удивлением, рассказывала, что я не схватил даже лёгкого насморка, когда мы брели сквозь пургу, бросив