SEN. Книга. Сергей Тимофеевич Телевный
формочку.
Дедушка увещевал внучку:
– Полина, будь добрее, уступи девочке, видишь – она хочет поиграть.
Полина, нахмурив брови, с неохотой протянула Лие бабочку.
– Что нужно сказать? – обратилась мама к Лиечке.
– Спасибо, – чуть слышно пробормотала та. Полина, видимо в порыве великодушия, протянула Лие ещё свой совок. Конфликт был исчерпан, бывшие соперницы увлечённо лепили куличики… Дед, испросив разрешения, присел рядом с нами.
– У вас чудесная дочка, – обратился он почему-то ко мне. Рэйчел бросила быстрый взгляд в мою сторону, но промолчала, слегка усмехнувшись. У меня снова заколотилось сердце… Чёрт возьми! А ведь у меня могла бы быть такая дочурка, этакий ангелочек… сидеть у меня на коленях, слушая сказку… Сглотнув комок, подступивший к горлу, я вымученно улыбнулся:
– Ваша внучка?
– Да, ей два с половиной года. Вашей Лие, видимо, столько же?
Рэйчел подключилась к беседе, подтвердив:
– Да. Вы в садик ходите?
Дед утвердительно кивнул и поинтересовался:
– А вы?
Рэйчел сказала, что пока нет, но скоро, видимо, пойдём. Полинин дедушка сказал:
– Извините, я случайно услышал, как вы цитировали "Песнь Песней", вы, вероятно, филолог. Нет, не угадал?
– Я – историк, – ответила Рэйчел.
– Как Вас зовут?
– Рэйчел.
– Я – Сергей, – от меня не ускользнуло, что она еле заметно вздрогнула.
– Если Вы не против, я изложу – вкратце, – он успокаивающе поднял ладонь, – одну любопытную деталь перевода второй главы "Песни". Кстати, вы знаете, что у евреев существовал запрет на чтение "Песни Песней" до достижения тридцатилетнего возраста?
Чувствовалось, что ему были нужны слушатели. Рэйчел кивнула, соглашаясь.
– Пятый стих. "Подкрепите меня вином, освежите меня яблоками, ибо я изнемогаю от любви" – это в Синодальном переводе. Абрам Эфрос в своём переводе даёт следующее толкование: "Подкрепите меня пастилою, устройте мне ложе из яблок, ибо я любовью больна!"55 В древнееврейском тексте слово "ашишо" значит "пастила", мякоть плодов, варёная в мёде, вылитая слоями и просушенная. "Рапдуни батапухим" – устройте, подстелите ложе из яблок. Вроде бы то же самое, но, согласитесь, поэтичней всё-таки у Эфроса…
– Ой, как здорово! – в глазах Рэйчел загорелись искорки. – Вы поэт?
– Ну, что Вы! Я – пенсионер, в прошлом инженер.
– Не часто встретишь инженера, столь оригинально цитирующего величайший гимн любви всех времён!
– Приятно было провести с вами время, – он кивнул нам, – вы чудесная семья.
Я, волнуясь, тайком посмотрел на Рэйчел; она опять промолчала.
– Полина, нам пора домой, мама заждалась, – дедушка поднялся. Полина настолько увлеклась изготовлением песочных кулинарных шедевров, что никак не прореагировала на его слова. Лия тоже увлечённо лепила какие-то сооружения. Но, после нескольких минут уговоров, Полина наконец вняла увещеваниям деда