Мир. Василий Ряпосов
прибежала со второго этажа и тут же, прибавив тон в голосе, спросила:
– Что случилось?!
– Ничего страшного госпожа, – легко, но встревоженно, ответила Мэя и начала вытирать меня тканью, будто полотенцем.
После вытирания меня чуть ли не до блеска, мы быстро пошли обратно на улицу, но в другую сторону от фонтана – через небольшие огороды – в баню. Баня была довольно старая, каменная труба устремлялась ввысь, крыша местами прогнила. В общем, вид такой, будто там не было уже давно человека. Создавалась довольно гнетущая атмосфера, хоть и был яркий полдень. Меня быстро отмыли, выпарили, чтобы не заболел ненароком, и отпустили. До конца дня оставалось еще очень много времени, и его я провел, выучивая алфавит и слова, это давалось мне с трудом.
«Письмо»
И снова утро,
И снова день,
И снова ор и гам,
И снова я проснулся утром,
И снова я оделся здесь …
Ой, тьфу;
Это не мое…
Сегодня я проснулся с очень хорошим настроением, но оно быстро исчезло из-за какого-то ора. Я слез с кровати, оделся и вышел из комнаты.
Мне было уже три года.
Я прошел к лестнице, но не стал спускаться. Сердце чувствовало какой-то подвох. Не спуская взгляда с пола первого этажа здания, я прислушался к крику и понял, что это вопила наша уже давно знакомая хозяюшка Мэя. Спустившись на несколько ступенек вниз по лестнице, я разглядел саму ситуацию.
Тетя Мэя лежала на полу и плакала. Анла стояла над ней, будто возвышаясь над поверженным врагом, ее лицо растягивалось в ужасающей улыбке. Отец же орал на первую и постоянно быстро проговаривал:
– Все, ты меня достала, я тебя продам!
Ко мне со спины подошел Раэль и, будто случайно, немного меня подтолкнул, в связи с чем я рухнул ко всем чертям на последнюю ступень винтовой лестницы. В этот момент я понял две вещи: во-первых, возможно, я умру, и, во-вторых, смогу ли я отомстить Раэлю за эту глупую и несмешную шутку. И, о боже, судьба смиловалась надо мной, и в тот же самый момент, когда я с грохотом упал на ступень, в дверь постучали…
Все смотрели, то на меня, то на дверь, особенно отец, видимо думая, что сделает первым, выбьет мне пару зубов, чтобы я выглядел как рояль, либо же открыть дверь.
– Кто там?! – сердито спросил отец.
– Вам письмо, господин, – сказал гонец.
Тут же отец подошел к двери, открыл ее и всем своим весом давил на молодого человека, а тот лишь протянул письмо громадной туше и со спокойной, уверенной улыбкой ушел прочь, промолвив только:
– До свидания.
День прошел так же, как обычно, только назавтра тети Мэи уже и след простыл. Я еще помню ее грустную и нежную улыбку. Отец сел за свой стол в своем кабинете. Через несколько часов, уже в обед завтрашнего дня, он вышел с очень угрюмым и грустным лицом. Естественно, наши детские умы не догадались, что содержимое конверта не для нашего взора. Но кого это волнует? И через несколько минут несколько детских лиц смотрели в этот ящик Пандоры.
Письмо:
«Я