Ветер в сердце. Анна Юрьевна Камская
и оно замолчало, когда Яровой достал из кармана письмо, предназначавшееся Войковскому. Борис без стеснения вскрыл конверт и прочел то, что не имело к нему никакого отношения. В письме он обнаружил столько любви и даже страсти к его другу, что позеленел от злости. Полянская предлагала Антону вести тайную переписку. Клялась ему в том, что чувства ее к нему сильны, и она не намерена их заглушать. Просила его об ответе, о признании, о верности.
Борис вдруг понял, что встать между ними и добиться от нее хоть толики подобной страсти у него никогда не получится. И тогда он решился на план совершенно другого толка. Он должен сделать все, чтобы разуверить Войковского в ее ответных чувствах, а если выйдет, то и положить тень на ее честь и достоинство в глазах князя, а то и всего светского общества. Яровой и сам не понимал, почему ему поперек горла встал их роман. Возможно, он завидовал Антону, что тот, ничего не делая, так легко вошел в сердце красавицы-княжны. А может, его обижало Ольгино письмо с неприкрытой лестью и чувствами, которых она к нему самому не испытывала.
Не желая мириться с явным проигрышем, Борис разорвал письмо Полянской Антону в клочья, бросил их в пепельницу и без сожаления поджог. Вмиг листки превратились в черные пожухлые страницы, а потом распались на мелкие частички. И теперь Войковскому уже никогда не суждено было прочесть его или хоть сколько-нибудь прикоснуться к чувствам, которые девушка посылала ему вместе с этими сгоревшими дотла бумагами.
Глава 9
Глава 9. Оттаявшее сердечко
Бесконечные дубравы, широкие поля и разлитые реки – живописные и вечные – проносились за окнами одинокой повозки. Она, нагруженная многочисленными чемоданами и кульками, просела и шла тяжело и неспешно. Несколько лошадок, тянущие свою поклажу, тащились натужно и невесело, то и дело фыркая и мотая буйными головами. Долгая дорога, вся в кочках да ухабах, успела поднадоесть уставшим путникам. Они сидели по разные стороны своей крытой кареты и молчали. Пожилой человек, в коем угадывался сам князь Полянский, дремал, прислонившись головой к жесткой, то и дело вздрагивающей стенке. Молодая княжна сидела на другой стороне кареты с книгой в руках, но чтение у нее не шло. Ольга придерживала пальцем страницу, на которой остановилась около получаса назад, и смотрела в окно. Она никогда раньше не ездила так далеко от дома и понимала, что отец согласился на это только ради нее самой.
Прошел ровно месяц с того злополучного дня, когда Оля выпала из седла. Она недолго приходила в себя физически, но душевно была совершенно разбита. Сердце ее болело. Долго не могла она себе простить загубленную ею же самой Маркизу. А спустя какое-то время к чувству этому примешалось еще и другое, куда более сильное расстройство. Изо дня в день она ожидала письма от князя Войковского. И чем больше проходило времени, тем отчетливее она осознавала, что оно не придет. Ее растерзанное сердечко стонало от непонимания. Она поверить не могла, что Антон смог попросту забыть о ней. Каким черствым, должно быть, он оказался, раз не откликнулся