Экземпляр. Юлия Купор
вот она, вечность, и другой не будет.
– Ты когда-нибудь видел Арлекино?
– Костя! Ты же знаешь, что никакого Арлекино не существует, что Арлекино выдумали наши алкаши.
Костя не стал говорить, что он видел. И что тем утром, когда он глотал невкусный кофе из «Большой картошки», его вначале посетило видение (Арлекино), а потом уже и сам Женька явился.
«Боже ты мой, – обреченно подумал Костя. – Я вижу мертвых людей!»
– Почему вы с мамой считаете, что я у вас не вышел? – спросил Костя, еле шевеля губами – то ли от холода, то ли от спиртного, то ли от того и другого вместе. – И что мне нужно сделать, чтобы вы перестали думать, что я у вас не удался?
– Для начала, – отец, судя по всему, был абсолютно трезв, – перестать задавать нудные вопросы. А потом уйти от своей спящей красавицы.
– Вообще-то она моя жена!
– К сожалению.
– И я не собираюсь ее бросать.
– Почему? – синеватые огоньки насмешливо засверкали.
– Потому что она без меня умрет.
– Так она и с тобой умирает, – подытожил отец. – Поехали домой, а? Зуб на зуб уже не попадает, – он достал из кармана мобильник и начал набирать номер такси. – Да, кладбище номер три, – резко сказал он в трубку. – Хорошо, по двойному тарифу. Хоть по тройному.
Кивком головы, продолжая о чем-то спорить с оператором, он указал на выход. Костя выбрался на центральную аллею, отец зашагал за ним. Наконец Костя резко остановился. Отец, который только-только положил мобильник в карман и зазевался, чуть было в него не врезался.
– Хотел спросить, – Костя пошел задом, лишь бы видеть выражение отцовского лица, – кое-что очень важное.
– Ты иди-иди, – понукнул его отец.
– Когда я окажусь… ну, вот тут. Когда я это… ну, ты понимаешь. Пожалуйста, не берите мою фотку из выпускного альбома. Там у меня лицо уродское, потому что я подбородок молнией прищемил, и мне было больно. Любую фотку берите, откуда угодно, только не эту.
20
Еще и полудня не было, а Костя уже был сыт Воскресенском-33 по горло. Утром он отвозил документы в отдел кадров богомерзкой «Азии», ближе к двенадцати сдал какой-то дурацкий экзамен (в одном из многочисленных офисов, где ему нужно было отметиться, его усадили за моргающий монитор, а дальше, как в школе, «выберите верный ответ из четырех», и он послушно выбирал), после экзамена, который он сдал на удивление хорошо, вернулся обратно в отдел кадров, где его торжественно поздравили с зачислением в штат, и это поздравление прозвучало для Кости почти как проклятие, причем проклятие самого изощренного толка.
Костя вышел из отдела кадров, оставив за спиной грязно-белое здание, шедевр архитектурного стиля «и так сойдет», сел в свой верный «Туарег» и просидел там четверть часа, не включая зажигания. Тишина, мягкая вакуумная тишина закрытого автомобиля, запах дурацкой «елочки», дождевые капли, стекавшие по лобовому стеклу и не встречавшие сопротивления – дворники-то не работали.
Костя успел изучить все рекламные вывески, что уродовали бесформенное