Приговор Жнеца. Рамина Ранд
в первой же ситуации, клеймо ложилось на весь род. Исключением могло сталь полный отказ от прародителей фамилии, посвящая себя другой семье, что согласиться принять отступника.
Еще на походе к сгорбившимся фигурам, женщина уловила движение в иной плоскости. Вороны не были ложным предупреждением. На площади пожаловали ее коллеги. Значит, кому-то из присутствующих было суждено скоро повстречать ушедшего близкого на том свете. Прислушиваясь к разгорающимся спорам, она отчетливо слышала тоненький голосок, лишенный сил и надежды, однако упорно продолжающий молить окружающих. О помощи и снисхождении. Прося лишь одно – вернуть тела родных семье, позволив похоронить должным образом. Стоящий рядом с обессиленной горем малышки, каменным изваянием застыл старший брат. Опустившись на колени, он крепко прижимал к себе сестру, безмолвно плача, и не препятствуя ей в попутке дозваться до совести народа. При этом пустой взгляд мальчика был устремлен туда, где бездыханными куклами лежало трое ребят.
Гадать о клиентах больше не было смысла. Юные граждане с охотой отправились вслед за проводниками в синих мантиях, под немигающим взором низких силуэтов облаченных в белые ткани.
Поравнявшись с выжившими после магической волны детьми, женщина, едва касаясь, просканировала ауры. Смертный приговор был вынесен, но подлежал рассмотрению. Предопределенность судьбы не коснулась их душ. А значит, ее вмешательство не станет нарушение закона. Приняв решение, спасти ребят, она в упор посмотрела на будущих карателей. Люди в форме невольно попятились, встретившись с необычайно прозрачными глазами, выражающими стойкость и стремление идти до конца.
Чем дольше длилось это противостояние взглядов, тем ощутимей портилась погода. Нарастали порывы ветра, небосвод стали озарять вспышки молний в сопровождении оглушительных раскатов грома. Опасаясь за сохранность драгоценного праха, среди людей поднялось волнение. Вынуждая представительней правопорядка и военной кафедры отступить, подчиняя всеобщей волне. Сворачивая поминки, и на время, отпуская преступников, даруя им мнимый шанс оправдаться.
Позавидовав силе их самонадеянности, женщина с места двигаться, не спешила. Ее противостояние еще не завершилось.
Стоило человеческому потоку иссякнуть, как на ее неспешно выставленную над головой ладонь, с тихим звоном вошло лезвие косы. Удивленный возглас не заставил себя ждать, как и довольная улыбка на лице женщины. Сколько бы лет не прошло, ей по-прежнему доставляло удовольствие насмехаться над непосвященными глупцами.
Небрежно выдернув инородный предмет, она сняла с себя накидку и набросила на детей. В ходе недолгого перемещения, серая полупрозрачная ткань видоизменилась, и, достигнув худых юношеских плеч, превратилась в полноценный плащ черного цвета, с едва различимым фиолетовым переливом.
Обезопасив новоиспеченных подопечных, женщина повернулась к застывшим коллегам. Те хмуро сверлили укутанных родственников,