Новичкам везет. Эрика Бауэрмайстер
незаметно, но действенно. Ему хочется все начать сначала, вот он и нашел себе женщину на пороге взрослой жизни, она готова снова заполнять полки детьми, подгузниками и колясками. Слишком тяжелый багаж, с собой не утащишь. Он спрыгнул на ходу, и что же – вернулся к началу цикла. Давай, снова принимай груз.
Мэрион крепче нажала большим пальцем – куда-то под левую лопатку, прямо вдоль кости, добираясь до мышц в глубине.
– Не слишком?
– Нет.
Последние лучи закатного солнца позади Кэролайн, коснувшись стен гостиной, окрасили их в золото и голубизну.
Дария
Почти два года назад старшая сестра Дарии Мэрион выдала ей большой, плотно закрытый прозрачный пакет с липкой сероватой массой. Отксеренная бумажка с инструкциями гласила: «Хлеб дружбы». Все очень просто, утверждала инструкция, – мять, мять и снова мять. Добавить воды, муки и сахара. Опять размять. Отделить три новые порции закваски, разложить по пакетам и отдать трем друзьям. Теперь можно печь хлеб. Удивительно просто.
«Не бойся, сумеешь, это же от амишей[2], – подбодрила Мэрион. – Вот увидишь, тебе понравится».
Все понятно, письмо счастья притворяется едой. Даже записочка такая же бодренькая, как у письма счастья в школе. «Отправь трем друзьям, и твое самое горячее желание исполнится. Не отправишь – в аварию попадешь, заболеешь страшно, парня потеряешь». Веселенькая улыбка маскирует угрозу, этакий эпистолярный эквивалент главной заводилы в классе. Как же она ненавидела эти письма, до колик в животе, – крадут кучу времени и рады-радешеньки, да еще и глумятся, утверждая, что у тебя обязательно найдутся трое друзей.
Дария принесла пакет домой, держа его, как мокрый подгузник, двумя пальцами. Швырнула возле кухонной раковины. Утром оказалось, что за ночь в пакете сами собой появились пузырьки воздуха, теперь угрюмый вид закваски стал повеселей. Пузырьки. Сами по себе, без ее помощи. Она помяла пакет, пощупала массу через пластик – похоже на глину, но помягче и порыхлей. Повторила на следующий день и через день. Открываешь пакет и выпускаешь воздух, снова бережно и плотно закрываешь – так мама укрывает ребенка, который норовит сбросить одеяло. Может, и вправду ничего такого в этой штуке нет – закваска, и все.
На четвертый день она вошла в кухню, включила кофеварку и посмотрела на своего неугомонного дружка. Кисловатый дрожжевой запах мешался с привычным ароматом капающего в чашку кофе. Дария дотронулась до пакета и легонько его сжала – сейчас помнем хорошенько. И тут пакет открылся. Похоже, что вчера, выпуская воздух, она его не закрыла как следует. Массу выблевало наружу – на стол, через край. Закваска поползла в полуоткрытый кухонный ящик, закапала на пол с равномерным мягким плюх-плюх-плюх.
Черт побери! Чем же объяснить столь успешную ферментацию на весьма обычном кухонном столе? Дария затолкала массу обратно в пакет, а пакет закинула на холодильник. Там этот угрюмый обвинитель и просидел весь день, только
Амиши – американское религиозное движение, его члены ведут простой образ жизни и отказываются от использования современных технологий и удобств.