Белые сказки. Елена Николаева
ь, а погостом.
Погостом кладбища привыкли называть, хотя не правильное это название. Погост – это место гостевое. Люди многие съезжались да приплывали по реке Мста, торговали там, да дружбу водили.
Люди живут на этих землях более десяти веков, а с ними и нечисть всякая. Куда же без нее. В советские времена говорить о таких вещах не принято было, люди больше о полях да лесах разговоры вели, да о семье и о работе. Но старожилы много историй знали, жаль только повымерли все. Рассказывали они истории эти как сказки на ночь детям, да на потеху кому, да за столом каким.
…
Таисию родила худенькая темноволосая, не похожая на местных девушка, прибившаяся к поселению после отъезда каравана с княгиней. Родила, да и померла от родовой горячки. А малышку взяла на руки повитуха, обмыла, приголубила и трогать руками ребенка кому-либо строго на строго запретила. Носила на себе сама. Примотает к спине холщевиной и таскает на себе целыми днями. Если в лес, то с собой, за травами с собой, к скотине, в баню, к роженицам, все с собой. Разговаривала с ней, кормила, учила, только на сыру землю ногами не пускала. В избе по скамейкам, да по полатям лазить не возбранялось до определенного возраста, лет так до четырех. Только потом аккуратно на земь поставила, а сама придерживала, за спиной стояла. Малышка быстро освоилась, пяточками в песок закопалась, улыбнулась по-хитрому и науку изучать уже серьезную стала. Повитуху отпустила, как ее и научали. Века через два, когда время пришло, а сама при селе жить осталась. Надо же было людей лечить да за местом приглядывать, а то мало ли чего. Так и прожила она без малого десять веков. Из молодой черноволосой девушки она выросла в статную высокую женщину, которая с течением времени сгорбилась и уменьшилась в своем росте. Человеческое тело постепенно разрушалось и поддерживать его в добротном состоянии было все сложнее и сложнее.
И вот маленькая старушка с короткими седыми волосами, не сказать бы что сухонькая, даже в меру упитанная, потихоньку, опираясь на кривую палочку, ходила по своему двору, иногда выходя за его пределы и переходя через уже заасфальтированная участок дороги на кладбище, что было рядом с домом. На другую сторону участка она ходила редко. Там хоть и проходила вторая дорога, но за ней был крутой обрыв к реке, густо заросший шиповником.
Одетая скромно, в брючки и добротную кофту, сшитую из сукна, она казалась окружающим, не сильно осведомлённым людям, интеллигентной старушкой, по слухам, ранее работавшей в местной библиотеке.
Зачем она ходила на кладбище? Говорит, за грибами. Супец сварить. Чтоб желудку не тяжело было переваривать.
Медленно, не торопясь, она ходила по тропинке, стараясь не наступить на всякую живность, обитающую по всюду. Палкой она приподнимала листья и траву, всматриваясь в то, что росло под ними. Домой не торопилась. Гуляла.
Ноги ходили уже плохо, часто мёрзли и не слушались. Опорой стали не годною, особенно после событий недавних. Приходилось опираться на клюку, вечную подружку в ее походах да делах. Ох, сколько раз она хозяйку то из болота вытащит, то опорой послужит, то испепелил кого не нужного. Хорошая вещица, костяная. Со временем отшлифованная руками да делами. Потемнела от времени, да и ссохлась, а свойств своих не потеряла.
Что-то зашевелилось в кустах. Быстро так. Потом встрепенулось и взлетело на ветку дерева. Маленькая синичка с желтой грудкой. Она присмотрелась, улыбнулась и вдохнула полной грудью. Хорошо то как! Только вот двигаться в старом теле становилось все хуже и хуже. Даже голову вверх поднять стало проблемой. Позвоночник настолько закостенел, что мешал разогнуться.
Можно, конечно, было пошептать, помазать мазью из яда гадюки и лет на десять забыть о проблеме, да только понимать надо, что век свой она уже отжила.
Узкое лицо с пергаментной кожей, тонкие губы с мягкой улыбкой, четко очерченные скулы и прямой нос напоминали об аристократическом происхождении. Иногда она смотрела на себя в зеркало, что притащила Аленка, и вздыхала, улыбаясь глазами. Выгоревшая радужка, но стопроцентное зрение, морщинки вокруг глаз, но быстрая реакция… И это в ее то возрасте.
Когда ей надоедало развлекаться с современным зеркалом, она доставала из сундука, что стоял в спальне, за печкой, старинное зеркало на длинной ноге с подставкой, усаживалась за столом и долго и внимательно всматривались уже не в собственное отражение, а в череду картинок, проносящихся вихрем в резной деревянной оправе. Иногда она звала Кота и просила его соотнести картинки с настоящим временем.
Тонкие изящные когда-то руки ее высохли и покрылись темными пятнами. Как сказали бы современные врачи, пигментация появилась. От возраста. Но суставы были подвижны, как много лет назад. Только вот ноги ходили плоховато. Говорили, что витамин К не вырабатывается организмом, когда он в нормальном, человеческом состоянии. Кажется. Потому что нечем вырабатывается.
Лет так тридцать назад один ну очень хороший хирург, отрезая ей желудок, едко так, мимолетом даже, сказал: " Лет сто, Таисия, ещё проживёшь." Проживёшь тут, когда такое творится. Да и помереть- то как? Передавать силу надо, а пока не кому. Дочка, что родилась от последнего мужа, померла семилеткой. Да и