Странный сосед. Лиза Гарднер
сидел?
Эйдан Брюстер задержался. Сходство с золотым ретривером исчезло. В его глазах что-то изменилось, лицо закрылось, черты как будто заледенели.
– Зачем? Ты ведь уже и сам все понял.
– Ты – сексуальный насильник, да? Твое имя – в базе данных. К тебе придут! Еще до двух.
– Да, придут. Но тебя тоже арестуют. И вряд ли намного позже. И еще. Я не убивал твою жену. Старовата, на мой вкус…
– Ублюдок!
– А еще я знаю кое-что, чего не знаешь ты. Прошлой ночью я слышал машину. Думаю, на ней-то и увезли твою жену.
Глава 6
В первый раз я влюбилась, когда мне было восемь. Влюбилась не в реального человека, а в телегероя, Сонни Крокета, полицейского из сериала «Полиция Майами. Отдел нравов», сыгранного Доном Джонсоном. Мама такого рода «чепуху» терпеть не могла, поэтому я просто ждала, пока она отрубится после своего «чая со льдом», открывала банку «Доктора Пеппера» и преспокойно смотрела повтор.
Сонни Крокет был сильным, уставшим от жизни мужчиной. Крутым парнем, все повидавшим и тем не менее всегда старавшимся спасти очередную попавшую в беду девушку. Мне нужен был свой Сонни Крокет. Кто-то, кто спас бы меня.
В тринадцать лет у меня появились груди. И тут же появились парни, которым не терпелось прийти мне на помощь. Какое-то время я даже думала, что это сработает. Я встречалась со всеми подряд, без разбору, отдавая предпочтение ребятам постарше, грубым, бесцеремонным, с наколками. Они хотели секса. А я хотела, чтобы кто-то усадил меня на переднее сиденье «Мустанга» и чтобы мы мчались в ночь, не включая фар. Чтобы ветер бил в лицо и рвал волосы, а я кричала во тьму свое имя. Я хотела чувствовать себя необузданной и безрассудной. Хотела чувствовать себя кем угодно, только не собой.
Я заработала определенную репутацию и считалась отличной минетчицей; говорили, что я еще более безбашенная, чем моя полоумная мамаша. Такая мамаша есть в каждом городке. И в каждом городке есть такая отвязная девчонка, как я.
В первый раз я забеременела в четырнадцать лет. Ничего никому не сказала, а просто напилась рому с колой и помолилась, чтобы Господь забрал у меня ребенка. Не прошло. Тогда я вытянула деньги из отцовского бумажника и пошла в клинику, где делают все такое.
Я не плакала. Считала, что аборт – это вроде как акт гражданской сознательности. Не дать моей матери шанса сломать еще одну жизнь.
Говорю же вам, такая девчонка, как я, есть в любом городишке.
Мне исполнилось пятнадцать, когда она умерла и мы с отцом наконец-то получили свободу.
Я так долго мечтала, что кто-то придет, протянет руку и спасет меня. Я ждала Сонни Крокета, этого повидавшего жизнь героя, который все еще может разглядеть чистую душу за истрепанной внешностью. Я ждала мужчину, который прижмет меня к себе крепко-крепко и никогда уже не отпустит. Мужчину, с которым я буду как за каменной стеной.
Но Сонни Крокет так и не пришел. Мне стукнуло восемнадцать, и на следующий день я познакомилась в местном баре со своим мужем. Я села на барный табурет Джейсона и выпила его колу, а когда он попытался возмутиться, провела ладонью