Гостья. Дина Шаготская
стеклянными глазами, и леденящий душу страх переливался между нами как в сообщающихся сосудах.
Через несколько часов Макс очнулся, и в нас тоже затеплилась жизнь, все немного зашевелилось и стало принимать какие-то очертания. Лену пустили к нему буквально на полторы минуты. «Зрелище страшное, – сообщила она, утирая слезы на выходе, – но обнадеживающее».
Начальник управления ФСБ Владимир Воробьев (в узком кругу который год была в ходу бородатая шутка про службу безопасности воробьев) сообщил, что возле лестницы в доме Макса нашли Толстого Вилли – синюю резиновую игрушку в виде персонажа популярного мультфильма. Лена подтвердила, что у Ани есть такая. Вилли был весьма помят.
Скорее всего, Макс наступил на игрушку, валявшуюся на лестнице, ногу повело, и он опрокинулся назад, ударившись затылком о ступеньку.
Теперь лечение займет минимум месяца полтора, раньше нечего и думать о возможности приступить к работе хотя бы дистанционно. А это значит, что обязанности главы губернатора временно перешли ко мне. Когда я это осознала, у меня началась вторая волна паники.
Воробьев велел пока ни с кем не делиться информацией об оставленной игрушке и попросил Лену аккуратно поговорить с дочерью, чтобы выяснить, как Вилли попал на лестницу.
Весь день мы оставались на связи. Аня сказала, что вчера точно не играла с Вилли, но раньше вполне могла его оставить на площадке между пролетами – она не помнит.
Наступила растерянность. Если Аня не ошибается, то вчера во время ежедневной уборки игрушка не должна была остаться незамеченной. Так что же произошло? Оба варианта: и небрежность прислуги, и то, что кто-то положил Вилли на ступеньку намеренно – казались равно неправдоподобными.
Вечером Воробьев, Лена и я встретились, так сказать, на месте происшествия.
– Ну, допустим… Предположим, Владимир Алексеевич, что это сделали специально. Зачем? – недоумевала я. – Ведь это такой ненадежный способ покушения, если это было оно, конечно. Но что еще? Не шутка же?! Вот Макс остался жив, к счастью. Но он мог в принципе на игрушку не наступить.
– А мог наступить и кто-то другой, – подхватила Лена. – Я, или Аня, или кто-то из домашних – Василий, Женя…
– Нет, – возразил Воробьев. – Ведь лестничный пролет ведет только в кабинет Максима Владимировича. После уборки вероятность того, что по этому участку пройдет кто-то еще, невелика. К тому же игрушка представляла угрозу только при спуске – при подъеме падение произошло бы скорее вперед и не могло быть настолько опасным.
– Если даже так, неясно, зачем, – повторяла я.
– Это, Алиса Андреевна, станет понятно из событий, которые будут происходить в ближайшие дни, – раздумчиво протянул Воробьев. – Если некто желал временно вывести из строя губернатора, значит, планировал в это время проделать что-то, невозможное при Максиме Владимировиче.
– Но возможное