Две ЛиИ и Иаков. Книга 4. Алик Серебров
недавно украшений, а напоминала вечер вопросов и ответов.
– Объясни мне, подруга, – Адат первая прервала молчание, – мы закопали наши деньги глубоко в землю или просто отдали их полузнакомому человеку. Ты ведь сама рассказывала, что у моавитян скверная репутация.
– Отдали. Правда, не все. И не насовсем. Первым делом, хочу поблагодарить тебя за терпение и доверие. Второе – повторить, что ты лучшая. Я бы не выдержала, если бы на моих глазах с таким трудом добытые деньги так бездумно тратили. И на что? Ну ладно, украшения для дорогих тебе людей. Но кучу серебра на подарки жрецам и этому напыщенному солдафону? Фу! Это уж слишком!
– Ну так что же ты?! Хочешь мину серебра? Возьми. Тебе мало? Так забери, ради богов, пол таланта! Мне не жалко. У меня столько этих блестящих кусочков на участке разбросано, что бедной Гиле лапу поставить некуда. Еще и раба приходится уговаривать, чтобы не выращивал на огороде серебряные фасолины с золотыми бобами.
– И опять ты права, Адат. Чтобы такого несчастья с нами не случилось, чтобы не налетело воронье на огород, выросший на нашем поле чудес, я и решила выращивать вместо надоевшей всем фасоли серебряные финики и золотые орешки. Намного вкуснее получается. И садовник за ними ухаживать опытный будет. А чтобы никто и подумать не смел позариться на наш урожай, еще и наказала плату охраннику платить регулярно и без всякой задержки. А что по поводу денег, так Сасину хуже. Он ведь берет чужое и на время, а отдавать придется свое и навсегда. А это всегда больнее. Хотя свой интерес все равно получит.
– Тарбит. Я в этом совсем ничего не понимаю. Ну, почти совсем. Тебя послушала, хоть слова незнакомые перестали пугать. Но объясни, только как для самых непонятливых, до чего вы доторговались? Да еще и так, что за разговорами о еде забыли. Теперь вся надежда на Рабити. Если и там о Лие не вспомнишь, живот отомстит. Еще и то, что сзади пониже спины на помощь позовет.
– Уговорила. Только о еде не вспоминай. Чувствуешь, как заурчало, где не надо. А Сасин? Первым делом, скромненько так, поинтересовалась – а хватило ли тех денег, что Аллаку привез? Не обижен ли кто, а в первую очередь уважаемый родственник, оплатой? И потупилась, ноготком стол ковыряю. Будто смущена тем, что вопрос о презренных деньгах задаю, когда речь идет о шедеврах. Но Сасин успокоил. Сказал, что хватило, и даже осталось на всякие женские мелочи. Тут я вздохнула, глаза подняла, и спросила: «Сколько?». Похоже, он не ожидал такого поворота.
Ожидал, не ожидал – разбираться я не стала. Ничего, конечно, не требовала, но отчет получила подробный. Кому, за что, сколько – все, как положено. Он когда закончил, остановился, да так и застыл с открытым ртом. Видно, сам не ожидал, что придется отвечать перед девчонкой.
Ну, я его и успокоила. «Да что ты, – говорю, – уважаемый Сасин. Я ведь вовсе не о том… Да как ты мог подумать… Да мне бы только знать, много ли осталось. Да у меня и в мыслях не было…».
А он вдруг