Перекати-поле. Анна Носкова
была небольшой, но уютной. На буфете стояли вазочки с вареньем, печеньем и конфетами в красивых обертках. Лида взглянув на угощенья, смекнула – человек не простой, у простых такого нет. У нее в доме было – мать приносила, а ей доставали по блату. Петр расспрашивал, где учится или работает. Лида без энтузиазма рассказывала о работе в больнице. Петр усмехнулся:
– Не нравится работа?
Лида покачала головой, что нет.
– А приходится работать, потому что оплачено, устроили по блату?
– Какой блат, я санитарка! – воскликнула Лида с возмущением.
– Находится в оперблоке даже санитаркой – это большой почет, просто так туда не попадешь, чтобы мыть инструменты надо год, чтобы тебя заметили.
Лида с недоверием посмотрела на Петра.
– Да, я эту кухню знаю. Не надо мне рассказывать, кто тебе помог, у каждого свои секреты.
Пальто просохло, Петр довез Лиду до той самой лужи, где они встретились. Лида пришла домой, отдала деньги матери. Мать накрыла на стол и подарила ей сережки в честь первой зарплаты. Мать расхаживала по кухне и говорила:
– Вот сначала на медсестру, а потом и до врача дорастешь. Будешь оперировать, прославишься на весь город, может, в столицу уедешь.
Лида только хмурилась. Скрипки, танцы, художки переросли в скальпель, который Лида, ни разу не держав в руках, уже ненавидела.
На следующий день Петр встретил Лиду, когда она выходила из больничных ворот. Лида удивилась. Петр пригласил ее в городской музей. Лида заскрипела зубами. «Снова здорово», – подумала она. Маменька таскает ее по картинам, скульптурам, и этот хлыщ бородатый туда же. Она сказала:
– Извините Петр, но мне некогда, мне домой надо.
Но Петр не хотел ее отпускать.
– А куда бы ты хотела сходить? – спросил он ее напрямую.
Лиде хотелось в кофейню, которая на Майской, с огромными окнами, где за круглыми, маленькими столиками важно сидели люди. И она сказала, куда бы она хотела. Петр без всяких разговоров пригласил ее. Лидия сидела за столиком, закинув ногу на ногу. Держала в руках изящную маленькую чашечку с ароматным напитком и ощущала себя взрослой и независимой, а рядом сидел Петр – мужчина, конечно, не принц, но интересен и, судя по виду, имеющий вес в жизни.
Мать, сколько Лида себя помнила, все время говорила, что жизненный статус главнее всего. Замуж нужно выходить не только по любви, но и по расчету. Лида в один из таких разговоров спросила:
– Мама, а ты по любви вышла?
Мать вспыхнула:
– По дурости я замуж вышла, и чтоб у тебя отец родной был.
Лида по мере взросления понимала, что между родителями нет той семейной теплоты, какая должна быть у любящих людей. Отец – простой работяга, без образования и начитанности, ему картошка с селедкой вкуснее всяких сервелатов и птичьего молока. Мать тащила его в оперу, на балет, натягивала на него галстук и пиджак, а когда он сопротивлялся – устраивала истерики, что