Любимая игрушка Барона. Юлия Михайловна Герман
когда в окно машины уперлись две лапы и уткнулась рычащая морда ротвейлера. Я вскрикнула, когда и со второй стороны в окне показался еще один злобный пес.
– Не дергайся, цыпа! Сейчас все будет в шоколаде, – усмехнулся лысый, посасывая спичку и перекатывая ее во рту из одной стороны в другую.
Я сидела, вытянувшись, как струна, и даже боялась дышать, вглядываясь в озлобленные морды.
Послышался свист, и псы исчезли.
– Пойдем, – вышел на улицу бородач, протянув мне руку.
Я не приняла его помощи. На самом деле мне было не по себе от этого мужчины. От тех взглядов, что он кидал на меня, и его постоянного стремления меня коснуться. Даже во время поездки я чувствовала его ладонь, прижатую к моему бедру, и пальцы, едва заметно поглаживающие мою ногу.
Вышла на улицу, морщась от промозглого ветра, оглядываясь по сторонам.
На крыльце стояла женщина лет шестидесяти. Ветер трепал пряди ее волос, выбившиеся из пучка. Между губами она зажимала незажженную сигарету и куталась в красную лаковую куртку, сверля нас черным, острым взглядом. А позади женщины на крыльцо один за другим выходили такие же жгучие брюнеты. Они казались очень хмурыми и опасными. И выглядели они все как головорезы.
– Что это вы мне притащили снова? – спросила она хриплым, низким голосом.
– Барон прислал вам посылку, – снова рассмеялся лысый.
– И что мне с этой посылкой делать? – женщина посмотрела на меня так, что я тут же опустила взгляд, не выдержав.
– Сказал, надо ее в порядок привести. Ей док постельный режим прописал.
– А у меня здесь что? Санаторий?
– А я ебу? – огрызнулся Борзый. – Серьезно, мама Алма. Забирай ее. Барон поручил доставить ее в целости и сохранности. Я свое дело выполнил, а теперь поеду. Я не нянькой нанимался.
Женщина смотрела на меня свысока, а затем прикурила сигарету, выпуская дым.
– Пусть заходит, – прохрипела она, кивнув мне на дом. – А ты, Борзый, передай Драго, что я строителей распустила. Если еще раз пришлет мне такое бесполезное говно, то сам пойдет строить. Пусть пришлет самых лучших.
– Понял, передам, – усмехнулся лысый и сел в машину.
Я чувствовала на себе обжигающий взор бородача и мысленно умоляла его исчезнуть, сжавшись и мечтая спрятаться.
Услышала стук захлопываемых дверей и звук мотора, облегченно выдыхая.
– А ты чего встала? – посмотрела на меня женщина. – Проходи. Будем знакомиться.
Стараясь не подать вида, что я волнуюсь, прошла к крылечку, медленно поднимаясь по ступенькам, стараясь игнорировать косые взгляды мужчин и парней, стоящих за спиной Алмы.
– Что-то ты не похожа на его пташек, – выпустила она дым в сторону, когда я оказалась напротив женщины. – Что это на тебе за тряпки? – посмотрела она на мои вещи, вернувшиеся ко мне после исчезновения в гримерной.
– Меня украли прямо с похорон родителей, – сказала спокойно, отчего-то чувствуя, что этой женщине лгать нельзя.
– Украли, значит, – прищурилась она, всматриваясь