Куртизанка и капитан. Люси Эшфорд

      Пока занавес оставался закрытым, девушки поспешили занять свои места на сцене. Шарлотта осторожно уселась на обитый узорной камкой[2] трон и расправила взбитые умелой рукой мамаши Би крашеные локоны. Вокруг нее столпились остальные «богини». До Розали долетели слова доктора Барнарда, вставшего перед сценой и торжественно объявившего:

      – Наслаждайтесь же, мои многоуважаемые друзья! Сценки, полные изысканного и благородного артистизма! Высочайшее искусство – греческие богини!

      Розали старалась держаться в глубине сцены. «Господи, – промелькнула мысль, – во что я ввязалась?»

      Тяжелый занавес пополз вверх.

      Перед ней предстало около сотни мужчин.

      Розали с трудом подавила приступ тошноты. Ради Линетт, ради любимой сестрички. Она пройдет через все это ради Линетт и ради Кэти, маленькой дочурки сестры.

      Глава 3

      – Моя дорогая Розали, во имя всего святого, с какой стати тебя интересует подобное место? – вырвалось у ее подруги Хелен, когда два дня назад Розали упомянула Храм красоты. Они находились в печатной мастерской Хелен, где все вокруг было завалено горами еще пахнувших типографской краской брошюр. – Насколько я слышала, этот Храм красоты не что иное, как знаменитый бордель!

      – Болдель, – тут же подхватила маленькая Кэти, – болдель.

      Хелен моментально повернулась к двум ребятишкам, самозабвенно рисовавшим корявых человечков на обрывках бумаги:

      – Тоби, дорогой, пожалуйста, возьми Кэти в кухню и дай ей стакан молока!

      – И булочку с патокой? – с надеждой в голосе поинтересовался вечно голодный шестилетний Тоби, сын Хелен.

      С комком в горле Розали наблюдала за детьми, потом тихо заметила:

      – Тоби ведет себя с Кэти просто замечательно. Хелен, я так благодарна тебе за то, что ты разрешила нам здесь остановиться. Мне бы еще очень хотелось, чтобы ты позволила платить хотя бы за еду.

      – А я бы хотела, чтобы ты наконец прислушалась к моему совету и не смела в одиночку соваться в это ужасное место. – Хелен тяжело вздохнула. – У мужчин, посещающих Храм красоты, одно на уме! Ты собралась туда, потому что где-то услышала, будто там бывала Линетт?

      – Вот именно. Ты же знаешь, она всегда мечтала стать актрисой. Мне удалось выяснить, что три года назад она могла работать в этом Храме красоты.

      – В таком месте! О, бедная, бедная, Линетт!

      Хелен когда-то была учительницей в маленькой сельской школе в деревушке, в которой выросли Розали и Линетт. После замужества она переехала в Лондон, где ее супруг занялся печатным делом, приобретя типографскую мастерскую на Эйлсбери-стрит в районе Кларкенвел. Однако спустя несколько лет он бросил жену с маленьким сынишкой ради певички из мюзик-холла. После бегства супруга Хелен сообщила молодой подруге о своем намерении самостоятельно добиться успеха в типографском деле. Когда же поиски Линетт привели Розали в Лондон, она обратилась