Селлтирианд. Прежде рассвета. Александр Петрашов
закутались в свои плащи, радуясь, что хотя бы колючий ветер не пробирает их до костей. Бальтор все же, перед тем как улечься, соорудил некое подобие преграды у двери из стоявших неподалеку лавок и столов. Особо не усердствуя, он и не надеялся этим завалом остановить кого-либо; он только рассчитывал, что грохот падения успеет их вовремя разбудить. Сидеть на страже и караулить всю ночь у него попросту не было сил и желания. Если скиталец отнесся к этой ночевке столь легко и беспечно, то почему было и не доверять его интуиции? Они ведь и в самом деле были так близки к дому.
Ночь шла своим чередом, рука об руку со стужей, подгоняемая порывами ветра. Сон уставших путников не обеспокоило ничего, и ночные тени обходили их временное пристанище стороной. Изредка, где-то у кромки леса, тоскливо подвывал дикий зверь, или же это был одинокий гурлук, который не мог отыскать свою стаю. Луна с холодным безразличием освещала окрестности со своей недосягаемой высоты. Под ее бледным светом, проникающим сквозь щели в прохудившейся крыше и покосившихся ставнях, скитальцу спалось особенно хорошо. Вот только сны у него были сумбурные и неясные. Единственное, что смутно припомнилось ему поутру, так это грозный силуэт Великого Клыка. Старая крепость вновь рвалась в его сновидения, и это вселяло смутную тревогу.
Утренние сборы не затянулись. Обошлись без раздувания огня и долгого завтрака. Рассвет застал друзей на ногах, и первые зарницы протянулись от горизонта, когда они уже вовсю вышагивали по обледеневшим камням старой дороги. Густые Серые Леса были все еще впереди, а западные отроги, скрывающие Ярые Земли, опускались по левую руку. Где-то у самой реки ждал перевал – рассеченный надвое стремительным потоком и не слишком гостеприимный, если не знать верных троп. Эйстальд их знал. А на другом берегу среди нагромождения острых скал, притаился скрытый проход. При тщательном поиске его мог обнаружить любой, но желающих плутать в тех краях было немного, а тщательные поиски нередко разбивались о камни на дне ущелья, или уносились бурным потоком. Но только лишь зоркий взгляд мог разглядеть вершины Селлтирианда издали, при ясной погоде и определенных углах зрения, и отличить его башню от окружающих скал.
Друзья много раз возвращались к разговору о Таркеле. Каждый шаг наполнял их предвкушением близкого дома, и все сильнее уменьшая надежду повстречать писаря в этих окрестностях. Никто из них не верил, что они больше не увидят своего чудаковатого друга, но эта мысль, хоть и не озвучиваемая вслух, витала в воздухе рядом с ними, омрачая дальнейшие мысли. По пути им не повстречался ни один Искаженный, среди камней не мелькали быстрые тени, и над головой не возникали порталы. Это было столь непривычно, что бальтор даже подумывал, не приснилась ли ему вся эта дорога. Эйстальд пребывал в неизменном спокойствие, почти позабытом за прошедшее время. Он знал, что они вошли под сень Серого Убежища и твердо верил в его незримую защиту. Истинное серебро никогда не тускнело полностью.
После