Chronicle of Yanis / Хроники Яниса. Olga Orlova
evenings, I was so happy to see Mom and Dad returning that I would run to meet them as soon as I saw them at the beginning of the road leading to our house. One day they didn’t come back; they left in the morning and never returned. I searched every stretch of that road, hoping that at any moment they would both appear, and I would see them and run to them so fast that I could fly. I would reach them, hug them as tight as I could, and tell them how much I missed them and waited for them, how much I love them. I would beg them never to leave me alone again. And they would calm me down, lifting me up in their arms. We would slowly walk home, and I would tell them how I waited for them all day long. Let my words repeat, so they would know and hear the importance of it all, feel how much they mean to me.
А по вечерам, я так рад был возвращению мамы и папы, что бежал к ним навстречу, как только видел их вначале дороги к нашему дому. Однажды они не вернулись, ушли так же с утра и больше не пришли. Я просмотрел каждый отрезок этой дороги, в надежде, что вот сейчас, вот они оба выйдут, я увижу их и буду бежать к ним так быстро, что смогу взлететь в воздух. Добегу, обниму их так крепко, как только смогу, и буду говорить им, как сильно я скучал и ждал их, как сильно я их люблю. Буду просить, чтобы больше никогда не оставляли меня одного. А они будут успокаивать меня, взяв на руки. Мы будем медленно идти до дома, я буду рассказывать, как ждал их весь день, пусть мои слова будут повторяться, чтобы они точно знали и услышали всю важность, почувствовали, как они мне нужны.
All night I watched from the window. I used to be afraid of the dark, but now I had no time for it. Cold air blew in through the window, and my hands started to freeze, but I was afraid to leave and miss them. Three more days passed like this until our neighbor received a phone call informing her that they had died. They were poisoned by toxic gas in a minor accident at the station. It was a small incident, not many people were harmed, but they were both there. I was left alone.
Всю ночь я смотрел из окна. Раньше боялся темноты, но сейчас было не до нее, с окна дул холодный воздух, руки стали замерзать, но я боялся отойти и пропустить их. Так прошло еще три дня, когда нашей соседке сообщили по телефону, что они умерли. Отравились ядовитым газом при небольшой аварии на станции. Небольшой, пострадало не так много людей, но там оказались и они, вдвоем. Я остался один.
Now there was no one to wait for, everything inside me shattered into tiny pieces. It seemed like dying with them right now would be the best thing in the world. How can one accept this? When you realize you’re alone, everything changes completely. The world seems entirely different, as if everything you wanted and found interesting before is now irrelevant. Whether you want to eat or not doesn’t matter anymore; all desires disappear, leaving only one: for them to come back.
Теперь ждать было некого, внутри все разрывалось на мелкие кусочки, казалось, что умереть сейчас вместе с ними будет лучше всего на свете. Как это можно принять. Когда понимаешь, что ты один, все становится совсем иначе, мир кажется совсем другим, словно все то, что хотелось и было интересным, теперь не нужно вообще, и совсем не важно, хочешь есть или нет, просто пропадают все желания и остается только одно, чтобы они вернулись.
Thoughts of miracles arise. Suddenly, if I start praying now and ask God to make it a mistake, to let them stay alive, maybe it could happen. But deep down, I knew it wouldn’t help, that nothing would help at all. The neighbor was already struggling to raise three children; I would be entirely unnecessary for her, although she offered me to stay with them, but I knew it was just out of politeness.
Появляются мысли о чудесах, вдруг если я сейчас начну молиться и просить Бога о том, чтобы это была ошибка, чтобы они остались живы, то это может случиться. Но где-то в глубине души я понимал, что это не поможет, что не поможет вообще ничего. Соседка и так тянула уже троих детей, я был бы для нее совсем лишним, хотя она предложила мне остаться с ними, но я знал, что это было только из вежливости.
I didn’t take long to pack; there weren’t many things: Mom’s small mirror, which she looked into every morning while combing her long hair; a toy train given by Dad, with a hidden compartment where small trinkets like marbles and buttons were stored; and the keys to our house, which by inheritance should have been mine, but since I couldn’t assert my rights yet, and we had no relatives, the house was taken from me. That’s how I ended up on the roof of shelter number nine, and since then, I’ve never walked past my home again.
Собирался я совсем не долго, вещей было не много: мамино маленькое зеркальце, в которое она смотрелась каждое утро, расчесывая длинные пряди волос;