Интервью с Макиавелли. Леонид Пронский
только отрекшись от своих слуг, что он тут же и сделал. Но власть свою он спасти уже не мог, ибо она на деле уже перешла к его сопернику. Оставалось только подыскать этому пристойное оформление, что и было вскоре сделано. Так при поддержке москвичей и при сочувствии большинства народа новым государем России сделался Борис Ельцин.
Сказанного достаточно, чтобы понять причины по которым утратил власть и ваш последний император, – Николай II Романов, ибо он во всем почти был подобен Горбачеву. Непосредственная причина потери власти – заговор верхушки знати, принудившей царя к отречению. Заговор возник и состоялся потому, что презрение и ненависть к государю достигли огромных размеров. Заговорщики решились на переворот, видя, что устранение царя угодно большинству народа.
И пусть те, кто, властвуя много лет, лишился власти, пеняют не на судьбу, а на собственную нерадивость. В спокойное время они не предусмотрели возможных бед – по общему всем недостатку в затишье не думать о буре, – когда же настали тяжелые времена, они предпочли бежать, а не обороняться, понадеявшись на то, что граждане, раздраженные бесчинством победителей, призовут их обратно. Если нет другого выхода, хорош и такой, плохо лишь отказываться ради него от всех прочих, как не стоит падать, полагаясь на то, что тебя поднимут. Даже если тебя и выручат из беды, как Ельцин «выручил» Горбачева, это небезопасно для тебя, ибо ты окажешься в положении зависимом и унизительном. А только те способы защиты хороши, основательны и надежны, которые зависят лишь от тебя самого и от твоей доблести.
Николай же, желая избавить страну от смуты, без сопротивления отрекся от власти, чем и развязал эту смуту, погубившую как его самого, так и его государство. Мудрые государи, предвидя беду заранее, тотчас принимали меры, а не бездействовали из опасения вызвать войну, ибо знали, что войны не избежишь, а только оттянешь ее – к выгоде противника. Император мог подписать отречение, если не было другого выхода, но ему следовало затем внять советам императрицы и нарушить клятву при первой же возможности. А случаев к тому у него было достаточно – и в Могилеве, куда его опрометчиво отпустила мятежная Дума (и где он узнал об отречении Михаила, которому передал власть), и позже, – в Тобольске, где у него была прекрасная возможность бежать еще до прихода к власти Ленина с большевиками и где Николай предпочел заняться чтением романов Альфонса Доде. Если же мне заметят, что император, как человек чести, не мог взять обратно данное им слово, то я отвечу на это кратко здесь, сказав, что государь не может быть таким человеком; но далее я продолжу это рассуждение там, где речь пойдет об обещаниях государей и о том, каким образом они должны исполняться.
Вообще же скажу, что никакие пороки государя – жестокость, распущенность, лживость и т. д. – не могут ему повредить, если он умеет не допускать двух вещей – презрения