История села Мотовилово. Тетрадь 17 (1932-1934 гг.). Иван Васильевич Шмелев
небольшой, а всё же чиновник. И каждый, занимая место своё, старался выказывать из себя интеллигента, а ни какого-то там рядового колхозника. И разговор-то свой они старались вести на культурном языке. Желая блеснуть своей начитанностью и познанием литературного лексикона, счетовод Ромка спросил у старшего конюха, который обратился к нему по поводу лошадиного вопроса зарегистрировать новорождённого жеребёнка.
– Ты всецело ко мне? – невпопад козыряя фразой, спросил Ромка конюха.
– Да, да, запиши-ка: «Оглобля» ожеребилась, жеребёночка-то мы по общему согласию «Прыгунком» назвали.
Довелось Василию Ефимовичу побывать в колхозной конторе, куда его вызвали по поводу посылки его на курсы садоводов в Арзамас. Завидя множество столов в помещении правления он, ужаснувшись, проговорил:
– Эх, сколько вас тут понатыкано! Куды ни взглянь, везде столы, а за каждым столом – чиновник сидит, а обратиться не к кому, все делом заняты! Раньше был один барин, а теперь трутней поразвели. Нахлебники на шее честного народа! Одним словом! – вынужденно вырвалось у него прелестное определение сидящим за столами.
Это-то неприязненное отношение к колхозным чиновникам, впоследствии горько отразилось на нём. Современных чинуш не любил не только Василий Ефимович, но и комсомолец Гриша Лобанов, случайно от кого-то услыхал он о том, как в сельский совет пришли сельские мужики со своим ходатайством и, обратившись к Балакину, как к секретарю, назвав его «Господином», Гриша всячески критиковал и высмеивал Балакина и заочно, и в глаза:
– Такой земский начальник нашёлся, современный дворянин! С худшим качеством. Сам ни аза в глаза не понимает, а из себя барина корчит! – с издёвкой обрушился Гришаня. – Сначала-то избачом в селе заделался, а теперь до совета допятился; в орган власти затесался, себя губернатором возомнил! Оскотинился. За счёт чужого труда барствовать надумал! «Горда свинья тем, что чесалась о барское крыльцо!» – козыряя некрасовскими словами, Гриша заочно клеймил Балакина. – Сидит чиновник плохонький, а сколько в нём г…на. «Не ведает царь, что делает псарь!» – издевательски потешался Гриша над Вячеславом Аркадьевичем.
Мало того, он вдобавок написал анонимное письмо, которое подбросил в сени квартиры Балакина. В письме говорилось: «Господин Балакин! Тупоумный гений, или уезжай из нашего села, или мы тебе голову сломим!» – подпись «С.К.Я». Обнаружив в сенях эпиграммное письмо, Балакин долго ломал голову над расшифрованием этих трёх букв, которые показались ему инициалами кого-то из жителей села, – инициатора готовившегося покушения на Вячеслава Аркадьевича, одержимый манией величия. Растревоженный Балакин тут же, средактировал и написал от себя письмо с доносом о яко бы готовящемся заговоре в Арзамасскую милицию, на конверте письма написал: «В-срочно!» Милиционеру Никитину было поручено разобраться по этому анонимному делу, но они совместно с Балакиным, перебрав все лицевые счета жителей села, так и не нашли таких инициал, которые сходны были бы с загадочными буквами «СКЯ», указанные в письме вместо подписи. А Гриша Лобанов, узнав о напрасном