Обратно в Город. Елена Григорьева
на платформу, но Люций, Трой, Мартис… – горло Сола сжалось, но он подавил подступившие слёзы, продолжая собирать воедино осколки перемешанных мыслей. – Я добрался до цели. Произнёс голосовой код. Устройство… было повреждено. Значит… что-то пошло не так».
Его сознание тут же подбросило дров в топку паники.
«Крио говорила: «Строго от себя активной стороной». Но сдвига быть не может: крепления фиксируют устройство намертво. Я сделал всё как надо. Но был… огонь. Перестрелка. Броня… осыпалась. Защитный короб… был сбит».
Сол рванулся, пытаясь подняться, но тут же всё окружающее слилось в воронку вертиго. Его снова затошнило, и он громко рыгнул. Встать с земли так и не удалось.
Подтвердилась догадка, что он скован вышедшим из строя доспехом. А с его тщедушной комплекцией (Сол ещё не полностью восстановился после облучения) быть прижатым к земле бронёй означало неприятности. Если ещё у потери подвижности не было причин похуже. Но Сол понял, что осязание и чувство равновесия к нему вернулись, и он вряд ли ранен, ведь кроме головокружения и тошноты ничего плохого не ощущалось. Силы к нему, вероятно, тоже скоро вернутся. Похоже, прошло много времени с того момента, когда… Сол даже не знал, что именно произошло, но в мыслях его окончательно отпал вариант с Гор-охраной. И раз он не умер от травм и не загибался от боли, и вроде бы не было признаков паралича, значит, с его телом всё в порядке, а причина неподвижности – отказавший бронекостюм. Хотя это и казалось странным, ведь утром заряд батареи был полный, и его должно было хватить на неделю. Но сейчас это было не главным. Была и другая задача, требовавшая решения.
Сол снова сделал усилие. Теперь более обдуманно, сосредоточившись только на верхней части тела. Ему удалось поднять голову, и он с трудом продержал её пару секунд на весу, осматривая очертания тела, раздутые из-за брони, а затем бессильно уронил обратно за землю. Движения отдались ноющей болью в затёкших конечностях, но Сол испытал облечение: на первый взгляд, все части костюма были целы, только сколот верхний слои брони. А неимоверная тяжесть, не дававшая поднять голову, тоже разъяснилась. Сол испытал такое знакомое ощущение: сопротивление шейных бронепластин. Они стали ригидными7 без поступления в доспех энергии. Также Сол отметил слишком слабый, хорошо смягчённый удар, когда голова вернулась на прохладную поверхность. Теперь, когда зрение стабилизировалось, он заметил искажения по краям области обзора.
«Я дурак, но всё же не идиот! Шлем я всё-таки не снял! Воспоминания о том, что я приходил в себя, были бредом! Я вижу всё сквозь фотохромную лицевую пластину шлема. В электрическом поле кристаллы между слоями бронеакрила поляризуются и ложатся горизонтально, превращаясь в графический дисплей и передавая изображение с камер. А при отсутствии заряда кристаллы встают вертикально, делая панель прозрачной. Отсюда и ощущение мягкости под головой. Это подкладка. Ещё и промокшая…»
И, так как Сол
Ригидность (от лат. «rigidus» – «жёсткий, твёрдый») – в физиологии это означает резкое повышение тонуса мышц, их сопротивляемости к сгибанию.