Дубинины. Когда приходит любовь. Татьяна Муратова
в воображении его рука тряслась, всё проливалось. От такого кошмара Витька покрылся испариной и тяжело задышал. Воззвал к разуму: «Ведь я и раньше периодами не пил. В армии, в тюрьме, у отца Виктора. Правда, всё это было ещё до запоев. Потом-то уже пил каждый день. Может, у медбратии спирт купить? Но денег нет – гиблое дело». Витька начал мечтать: «Рано или поздно выпишусь из больницы, вернусь домой, войду в свою комнату, подойду к шкафу, открою… а там – два бутыля стоят, ждут! Возьму сначала один, открою и буду пить прямо из горла, не заморачиваясь. А уж вторую поставлю на стол со стаканом, закусочку порежу: хлеб, масло, колбаса, икра красная зернистая – это же мечты, почему бы и нет? Сяду и не спеша булькну в гранённый…. Эх, хорошо!». Чуть слюной не подавился.
Витька брал костыли с мыслями: «Плевать, что их принесла балаболка, от которой ничего не нужно, я не настроен думать об этом», выходил в коридор, пытался передвигаться. Было больно и неудобно, и всё же он двигался! Доковыляв до поста, увидел маленькую икону Спасителя у медсестры на стене – губы дёрнулись, глаза впились в лик. Он обратился в нему в сердцах: «Ну что ж, раз уж пристроил меня в это исправительное учреждение – давай, направляй, сам я в отпаде от ситуации. Только пить всё равно не брошу!»
Вечером опять пришла Катя. Витька хотел, чтобы её трескотня раздражала, тогда он мог бы стать грубым и хамоватым, но почему-то ее рассказы не утомляли его, а даже наоборот, развлекали. Голос девушка имела приятный, глаза добрые и удивительно красивые, сама нежная и беззащитная; Витьке даже померещилось, что он наклоняется над ней и целует в губы. Вот-таки бред!
– Вы почему молчите, Виктор?
– Да надоедает мне тебя слушать. Вот я и отключаюсь. Ну зачем сюда таскаешься? Тебе что, больше делать нечего? За меня не беспокойся, никаких претензий иметь не буду. Живи себе, радуйся. Хахаль есть? – Витька поднялся с кровати, чтобы двигаться и не думать о девичьих губах.
– Нет…
– А чего так: двадцать один год, пора хахалем обзавестись. Кому- то ведь нравишься?
– Не знаю… Я ведь некрасивая.
– Вот дура, никогда таких не видывал.
Помолчал немного и продолжил:
– Ищи, говорю, хахаля! Девке одной нельзя. Самой кто-нибудь нравится? Ну, есть у вас парни в училище?
– Есть, но… какие-то не такие.
– Пусть так. А родители что медлят? Они ведь у тебя богатые, насколько понимаю, чего жениха до сих пор не нашли?
Катя пожала плечами и опустила глаза. Он добавил:
– Вот то-то и оно, был бы хахаль, не занималась ерундой, не бегала каждый день сюда.
– Это не ерунда, – тихо ответила Катя.
– Ерунда.
– Нет.
– А что?
– Понимаете, я такая счастливая: у меня семья большая и дружная, все меня любят, я ни в чём не нуждаюсь – Господь так одарил меня…
– Подожди, подожди. Ты – верующая?
– Да, я Бога очень люблю.
Витька