Сызранцы галантного века. Сергей Зацаринный
Огромное московское войско собиралось в поход в Крым, и в ближайшие годы можно было не опасаться набегов оттуда. Было чем заняться и донским казакам. Опасность с юга на некоторое время переставала существовать. Зато осложнялась ситуация за Волгой.
Калмыки, увидев, что Москва теперь надолго завязла в крымских делах, сразу стали вести себя вызывающе. Отношения с ними и раньше не были безоблачными, но, по крайней мере, внешние приличия соблюдались и хотя бы формально калмыки признавали себя российскими подданными. Теперь они поставили вопрос о равноправных отношениях. Тем более, что под это подводилась соответствующая международная правовая база. В 1690 году калмыцкий хан Аюпа был пожалован главой буддистов тибетским далай-ламой званием верховного хана и получил из Лхасы знамя и другие символы власти. Кроме того, с востока прикочевали еще несколько орд.
В Москве понимали, что в любой момент может потребоваться отправка подкреплений в низовья Волги, а поэтому стремилось укрепить речной путь. Кашпир был очень удобным местом, позволявшим перебрасывать сюда безопасным сухопутным путем войска и припасы, чтобы отправить их затем на судах. Построенная в удалении от реки и не имевшая защищенных пристаней Сызрань для этого не годилась.
Скорее всего, для строительства и для заселения новой крепости использовали сызранский гарнизон. Ведь работы можно было вести в относительной безопасности, под прикрытием соседней крепости. Это позволяло, например, использовать такой более прочный материал, как дуб, который брали, возможно, где-то в здешних лесах, что значительно удешевляло строительство.
Возводил Кашпир симбирский воевода стольник Матвей Головин. В его окружении мы вновь видим и Сергея Куроедова. Он уже сотник над «дворянами и детьми боярскими». Было это в 1687 году, так что скоро Кашпир отпразднует своё 325-летие.
Так начался очень своеобразный период в истории нашего города, когда буквально в семи верстах друг от друга существовали две крепости, действовали две воеводские канцелярии. Естественно, долго такое положение сохраняться не могло, один из соседей должен был поглотить другого.
Между тем военное и административное значение Кашпира всё возрастало. Именно здесь правительство сосредотачивало силы для похода на мятежную Астрахань. О высоком ранге крепости говорит, в частности то, что воеводой сюда был назначен стольник Семён Дмитриев. Это был многоопытный человек, чин которого, в переводе на современную систему, можно приравнять к генеральскому. В 1708 году в перечне городов вновь образованной Казанской губернии Сызрань даже не упомянута – только Кашпир. Он прочно утвердился в роли русского форпоста на границе со степью.
Это отразилось и на делах духовных. Так в мае 1698 года священник кашпирской Троицкой церкви Григорий Мелентьев был послан патриархом освящать собор в новопостроенном городе Петровске. Казалось, в споре