Жизнь как на ладони. Книга 1. Ирина Богданова
да ничего, через пару часов приедем в Петербург, сразу же отправимся в больницу и начнём делать уколы от бешенства.
– Как это уколы? – зашмыгал носом Кирьян. – Шилом, что ли, колоть будут?
– Зачем шилом? – засмеялся доктор. – Специальным прибором, шприц называется. Это такая стеклянная трубочка с иголкой.
– Господи, помилуй, какие ужасы, – окончательно приуныл Кирьян.
– Ничего не ужасы, – строго остановил его Пётр Сергеевич, – это совершенно не больно. Зато скоро будешь здоров, как бычок.
– Вот ещё скажешь, барин, как бычок, – чуток повеселел мальчик и повернулся к Тимошке. – Спрашивал, почто я в лес ходил? Тебя высматривал. Вдруг, думаю, Тимка не сгинул без вести, а к разбойникам прибился или ещё куда. Люди говорили, будто видели тебя на старом покосе – как ты вместе с русалками в озере купаешься. А старуха Мирониха мамане баяла, что тебя цыгане к себе в табор забрали и пристроили медведя водить.
Тимошке так приятно стало, что Кирька не забыл о нём, как будто кто его тёплой рукой по спине погладил. Мальчик придвинулся поближе к Кирьяну и достал из изрядно перепачканного кармана петушка на палочке. Отколупал пальцем прилипшие крошки и протянул брату:
– На, возьми, это мне тётя Сима дала.
Он украдкой посмотрел на Петра Сергеевича, опасаясь, что доктор заставит выбросить вредную сладость, но доктор ничего не сказал, а только хмыкнул:
– Ну, Серафима, будет тебе на орехи, узнаешь, как мальчишке зубы портить.
Некоторое время ехали молча. Путь лежал через незнакомые деревни. Раз остановились у придорожного колодца, и Пётр Сергеевич налил лошади полное ведро воды.
«Эх, был бы у меня сейчас свой конь в шарабане, – подумал Тимошка, вспомнив свой выигрыш в лотерею и глядя на батюшкину лошадь, которая с пофыркиванием пила воду, – ехали бы с ветерком да посмеивались».
Но тут же остановил себя: бедной вдове лошадь была куда нужнее, чем ему, сытому и присмотренному мальчику, почти законному сыну доктора Мокеева.
«Интересно, сколько домов в Санкт-Петербурге? – гадал Тимка, глядя на проплывающие над ними облака. – Наверное, много. Как в трёх, или нет, в пяти сёлах».
Отец рассказывал, что в Питере есть настоящий зверинец, где народу показывают полосатую лошадь, а на каждой улице продают мороженое. Мысль о мороженом привела его в превосходное настроение. Сам он попробовал его совсем недавно, когда тётя Сима зазвала в дом незнакомого мужика в белом фартуке и с ящиком, поставленным на голову.
– Сахарно морожено, кушай не зевай, шире рот раскрывай! – подмигнул мужик Тимошке, открыл ящик и наскоблил оттуда на блюдечко круглые белые шарики.
Шарики были холодные, маслянистые, и Тимка сперва даже опасался их пробовать. А ну, как какая-нибудь гадость!
– Ешь, не бойся, – засмеялась тётя Сима, – потом спасибо скажешь.
Тимошка вспомнил, как волшебное мороженое растеклось на языке холодной сладостью, и наморщил от удовольствия нос.
– Дядя Петя, ты купишь Кирьке мороженое, когда он выздоровеет?
Пётр