Ярость самурая. Том 2. Антон Кун
остались. И, судя по голосу Цубасы-сенсея, зазвучавшему позади, начался последний на сегодня урок.
А я уходил, как Ганс-крысолов. Только Ганс шёл впереди крыс, а я шёл за кошками. Но это детали.
Мы приблизились к воронке и кошки начали спускаться в неё.
Я очень хорошо помнил фиолетовую мерзость, которая вот только бурлила тут, поэтому мне очень не хотелось идти вниз, но я сам попросил Бакэнэко поговорить со мной, не вежливо будет повернуть назад. И я, не давая себе время подумать, пошёл вслед за кошками.
Если учесть всех кошек, сколько было около дуба, то они должны были бы заполнить воронку полностью и ещё получилась бы небольшая горка сверху. Однако, они всё спускались и спускались. А я шёл и шёл. Хоть давно уже должен был бы оказаться на дне – сверху воронка казалась не такой уж и большой.
В какой-то момент я понял, что больше не вижу солнца. Более того, не солнечные лучи освещают пространство вокруг. Вокруг разливался призрачный лунный свет.
Как такое произошло, не знаю.
И кошки из разномастных все стали одинаково серыми.
Да и вид вокруг изменился. Теперь это был ночной город. И не тот, в котором я сейчас жил. Это был древний город, полный храмов, посвящённых кошкам, о чем неоднозначно намекали каменные кошки-атланты, поддерживающие крышу, мраморные кошки-цари, восседающие на огромных тронах, светильники в виде кошек, кошачьи узоры и разливающийся вокруг тонкий аромат кошачьей мяты… И конечно же кошки-танцовщицы, извивающиеся в ритуальных танцах на храмовых площадках.
Наконец мы поднялись по высокой и широкой лестнице и вошли храм. Самый большой из всех, которые я видел.
Словно в дверях стоял волнолом – кошачье море разделилось на два рукава. Часть кошек перетекло направо, часть – налево. Я остался посередине. Постоял немного, не зная, что делать, а потом прошёл вперёд и остановился перед высоким троном.
На троне сидела, положив руки на подлокотники, закинув ногу на ногу и нервно постукивая о подножие трона хвостом величественная Бакэнэко.
– Поклонись! – раздался шёпот со всех сторон.
Но я уже и сам понял, что нужно выразить почтение этой царственной кошкодевочке.
Поклонившись, мысленно погладил Хано Омоча, потому что мой пацан разволновался и трепетал словно наконец-то в его жизни настал самый ответственный момент.
– Как ты посмел просить разговора со мной?! – заговорила кошкодевочка, и её голос не предвещал ничего хорошего.
План у меня был, но он был дерзким, поэтому я не стал долго раздумывать, сразу же ответил:
– Уважаемая Бакэнэко, – сказал я со всем возможным почтением. – Я хотел бы преподнести тебе подарок. Тебе и твоей подопечной Михо. Но я не знаю, как это сделать.
Бакэнэко подобралась вся, как кошка для прыжка.
– Подарки? – промурлыкала она. – Очень интересно!
Но меня её мурлыканье не обмануло. Я видел, что если сейчас промахнусь, то армия пушистиков не оставит от меня и следа. И тут, в этом храме, никто не придёт мне на помощь – я попробовал связаться с друзьями. Ничего не вышло. Даже намёка на связь не было, так что я не