Алкоголизм и наркомания: выход есть. Онлайн-реабилитация для нарко- и алкозависимых и их родственников. Андрей Алёшин
человека. Это привело меня в ступор, в большой шок, там было около 70—100 человек, и всем им я был небезразличен, люди молились за меня искренне. Я был шокирован этим.
После этого еще три дня я бродил по Киеву. Искал покоя, но ничего не мог найти. Я начал еще больше принимать препараты, наркотики, алкоголь, попадал в неприятные компании. Я даже пытался покончить жизнь самоубийством. Но этот парень сказал мне: вот тебе телефон, вот тебе адрес, иди туда, там тебя ждут. И, вспомнив эти слова, я решил туда пойти.
И я туда пошел. Я был не в самом хорошем состоянии. Это было то ли 28, то ли 29 марта, уже не помню. Я бы нетрезв. Ребята там помолились за меня, это был офис центра реабилитации, где были руководитель Мария и лидер Эдгар. Они за меня помолились, и я оттуда ушел. Решил вернуться на свою Луганщину, в Лисичанск. Я не мог для себя найти спокойствия в Киеве и решил вернуться на родину.
И когда я уже ехал на вокзал, я позвонил одной женщине, которая во время церковного служения дала мне визиточку и сказала, что будет молиться за меня. Зовут эту женщину Татьяна. Она написала на этой визитке номер своего телефона, и я почему-то ей позвонил. Я уже не помню, почему ей позвонил и зачем мне было это нужно. Но я ей позвонил и отчитался, что собрался ехать домой, в Лисичанск. Она сказала, хорошо, едь в Лисичанск, но давай сначала я за тебя помолюсь, а потом ты поедешь. Никаких проблем нет, это твой выбор. Она помолилась за меня по телефону, положила трубку и на долгое время исчезла из моей жизни, мы потом только встретились через какое-то время уже в церкви.
Я пришел на вокзал. В Лисичанск ходило два поезда, и ни на один из них каким-то чудом не оказалось билетов. Для меня это был шок. Начался конфликт. Я стал привлекать к себе внимание, нецензурно ругался, повздорил с кассиром. Но у нас же и зайцем можно проехать. Я стал звонить разным проводникам, подключать знакомства, но никто меня не брал. В общем, не смог я сесть на эти поезда, состояние у меня было невменяемое, и я в итоге никуда не уехал.
Проведя ночь в каких-то поисках, к утру я проснулся на Колибрисе, это район в киевской Борщаговке, имеющий не очень хорошую славу. Люди там в наушниках боятся ходить, а я проснулся там на остановке в 3 часа ночи при кошельке и при всех вещах. И мне нужно было доехать 3—4 остановки на трамвае. Когда я увидел, что остановился трамвайный тягач, я туда залез. И сказал находившейся там женщине, что оплачу проезд, что мне нужно ехать. А она начала мне говорить, что мне нужно спасение, что мне нужна реабилитация, что мне нужен выход. Я не знаю, кто она и откуда, но говорила она именно об этом. Она говорила мне об этом. Она говорила мне о Боге.
Перед тем как я встретил Дмитрия, был еще один человек, монах с рыжей бородой. Я поехал в Гидропарк, увидел там церквушку. Конечно, я туда пошел, выпил, покурил. Попытался войти внутрь, но церквушка была закрыта. Я расстроился, что не получится помолиться. И тут подъехал монах за водой. Они набирали воду из бювета, это такой молитвенный дом. И этот монах сказал мне, что молиться Богу можно где угодно, не обязательно в храме. И он