Ментальные шахматы. Александр Смирнов
третий, четвёртый… Визг тормозов, визг гитары, резкий поворот… и снова газ, снова скорость, снова неудержимое соло…
Морозный день
День морозно блестел солнечными лучами, прорезающими чистый прозрачный воздух и отражающимися от оконных стёкол и от снега, расцвечивая его белизну всеми цветами радуги. Небо, как это и положено в морозные дни, было свободно от облаков, и солнце издевательски дразнило мир своей яркой холодностью. Скованные морозом деревья утяжелёнными снегом ветками нависали над безлюдными тротуарами – люди предпочитали сидеть в тёплых квартирах, не показывая носа на улицу. Солнце медленным бегом по небосводу неспешно отмеряло тягучие минуты, пока, наконец, не свалилось за дом на противоположной стороне улицы, позволив ночи окутать город своим сумеречным покровом.
Вечное движение
Облака тяжело нависают над городом, предвещая снег. Пушистые медвежьи лапы облаков обнимают солнце, и закат расцвечивает их оранжевым, красным и фиолетовым.
Грандиозное небо затапливает улицы холодной торжественностью, и даже равномерный шум машин становится тише, перемещаясь на самую границу восприятия, словно бы поглощённый закатом.
По улице текут потоки транспорта, ещё не схваченные морозом, стремясь успеть каждый к своей цели, пересекаясь, смыкаясь и расходясь, и дым из выхлопных труб клубится в холодном воздухе жалким подобием облаков в небе.
Так и нити судеб миллионов людей внутри на миг соприкасаются, чтобы тут же разойтись навсегда, на перекрёстках под равнодушным взглядом светофоров, на длинных улицах и в узких переулках.
Город. Закат. Конец ноября.
Лестница
Белые ступени, белые стены. Винтовая лестница тянется вверх. Я знаю, что я не один здесь, но изгибы так резки и так часты, что я не вижу тех, кто впереди или позади. Толстая каменная кладка поглощает звуки, и я ощущаю себя в белом вакууме.
Нельзя останавливаться – лишь движение напоминает о реальности, но ступени круты, и от долгого подъёма ломит ноги. От нескончаемых поворотов, всё в одну сторону, кружится голова, и взгляд не в силах отыскать точку опоры среди белого безумия.
Здесь нет секунд, есть только шаги, и время живо, пока они продолжаются. Лестница тесна – её ширины едва хватает, чтобы прошли плечи, и кажется, что стены всё ближе и ближе, готовые схлопнуться. Усталость и страх замедляют шаги, но лестнице это и нужно – пространство сжимается и белизна высасывает кислород, и трудно дышать.
Чем выше, тем сложней заставить себя идти дальше, и уже не верится, что где-то есть выход из каменного мешка.
Удав лестницы стягивает кольца, предвкушая очередную жертву.
Немое кино
Два.
По чёрной выжженной пустоши бредут двое, мужчина и женщина. Пыль покрыла одежду и впиталась в морщины на лице, а волосы пепельно-серы, хотя оба ещё молоды. Сквозь плотные тучи сочится тусклый свет, и путь кажется бесконечным.
Однообразие