Ускользающая красавица. Андреа Портес
мать спит с нами. Храп дяди похож на вопли умирающего медведя. И не заставляй меня вспоминать о нашем деде – его слышно в соседней деревне!
– А, значит, так оно и есть, – расстраиваюсь я. – Хоть бы меня не заставляли выходить замуж. Тогда не пришлось бы терпеть чей-то храп.
Сюзетта одергивает меня:
– Но ты же знаешь, что происходит со старыми девами? У них на носу вскакивают бородавки, на подбородке вырастают волосы, и они умирают в одиночестве.
– Не может этого быть, – протестую я.
В разговор вступает Роза:
– Возможно, ты и права, но… если не выйдешь замуж, то никогда не станешь… личностью. Или, по крайней мере, значимой личностью. Неужели ты хочешь провести остаток жизни среди придворных, которые шепчутся о тебе и жалеют?
– А вам будет жалко меня? – спрашиваю я их.
Они переглядываются. И возвращаются к попыткам втиснуть меня в платье.
2
Присси и Боланда, мои ужасные кузины, сидят напротив меня. Они выглядят так, будто провели пять часов в гардеробной, готовясь к присутствию на коронации. Присси с ее темно-русыми волосами и огромными глазами одарена внешностью, о которой я могу только мечтать. Боланда – у нее золотисто-каштановые волосы и зеленые глаза – напоминает куклу. Зеленый холм, встающий за ними, оттеняет черты их лиц. Не удивлюсь, если они настояли на том, чтобы сесть именно за этот столик, дабы воспользоваться преимуществами фона.
– О, Битси. Мы застали тебя в неудачный момент? Кажется, ты каталась на лошади, – мурлычет Присси. – Чтобы выходить из дома в таком виде, нужна определенная смелость.
– Ну да. Я смелая. Именно такого эффекта я и добивалась, – отвечаю я.
– Знаешь… что самое интересное? – Они с Боландой обмениваются хитрыми взглядами. – Из Клаффордины приехала труппа. И мы подумали, будет забавно пригласить их выпить чаю!
– Вы хотите сказать, здесь? – недоумеваю я. – И сейчас?
– Ну конечно! – отвечает Присси. – Ни о чем не волнуйся, они обязательно тебе понравятся. Они просто уморительны. Правда, Боланда?
– Да-да. Совершенно уморительны, – кивает Боланда.
– Привет! Приве-е-ет! Сюда! – улыбается вдруг Присси и машет рукой неопрятного вида мужчине, который приближается к нам, таща деревянный мольберт. Она поворачивается ко мне: – Ты ведь не станешь возражать. Этот художник пишет наши с Боландой портреты. Нам показалось, будет забавно, если он изобразит нас на фоне зелени. Ну, ты понимаешь: буйная растительность, цветы, все такое весеннее… может, цветы у нас в волосах.
– Да-да, цветы у нас в волосах! – хлопает в ладоши Боланда и подпрыгивает на стуле, словно ребенок. – Эй, кто-нибудь, принесите цветы!
– Мы, разумеется, попросим его написать и твой портрет, но… посмотри на себя! – смеется Присси.
Несчастный художник начинает распаковывать вещи.
– Нет, не здесь! – командует Присси. – Нужно, чтобы мои скулы были хорошо освещены.
Она подмигивает художнику, но он этого