Ужин. Софья Андреевна Мироедова
Вчера мы были на сеансе блокировки. Ты не помнишь?
– Нет.
– Прикольно. Не знал, что это так работает. А куда тогда, по-твоему, делись пять часов?
– Мы потратили на это пять часов?
– Ну да.
– Я помню, что мы ездили в город за покупками, слонялись по моллу. На этом всё.
– Ну примерно так всё и было. Клиника памяти там рядом.
– Точно.
– Интересно, что ты там задумала.
– И мне.
Я налила мужу чашку чая, он взял её и пошёл в кабинет продолжать возмущаться решениями своих коллег. А меня ждал список приглашённых гостей, который должен был хоть как-то намекнуть на мой позабытый замысел.
Я открыла Олесино письмо и выдохнула. Действительно, там были все наши. Все, кто был в маленькой группе художников-энтузиастов десять лет назад, когда мы, ещё неоперившиеся двадцатилетние птенцы, пытались что-то доказать миру. У нас был маленький круг сообщников от искусства. Мы старались транслировать свежие ценности и идеалы современникам. Участвовали в фестивалях и ярмарках, рассказывая о новой эстетике, хотя ещё сами не определились с личной манерой, проводили собственные конференции искусства, надеясь убедить такие же юные умы, что нужно стряхнуть с себя пыль университетских доктрин и творить что-то новое, неопробованное и непроверенное. Тогда в течение трёх лет мы были в городе на слуху, нас знали по именам и приглашали на ток-шоу, чтобы высказать нашу точку зрения. Запал прошёл, как прошли и юношеские страсти. Мы обросли опытом, откинули снобизм и стали обычными, ничем не примечательными профессионалами – каждый в своей области.
Значит, ужин не грозил стать сюрпризом.
К списку прилагалось меню, рассадка и программа вечера. Прежде чем забыть о замысле, я продумала всё. Что было неудивительно, несвойственный творческой натуре педантизм начал преследовать меня после тридцати. Я так и не поняла, был ли это ценный опыт или упорство в непреложных лично для меня истинах. Даже моя живопись с годами стала более детализированной, ведь в молодости я всегда стремилась к экспрессии. От неё осталась лишь яркая палитра, хотя я по-прежнему убеждаю себя, что невероятно далека от скучного реализма.
Успокоившись, я закрыла документ и с лёгкой душой оставила цифровую реальность, вернувшись к мольберту, где меня ждала очередная полная скрытых страстей фигуративная живопись.
2. Глава, в которой я встречаюсь со старыми друзьями
Огромное новое здание Экспоцентра Изящных Искусств было похоже на распустившийся цветок лотоса. Конечно, спроектированное архитектурным бюро давно почившей Захи Хадид, оно сегодня уже не удивляло никого. Но в городе моего детства, куда мы с мужем возвращаемся в лучшем случае раз в год, футуристическое здание по-прежнему было жемчужиной современной архитектуры.
Мы едва успели отоспаться после перелёта, окружённые заботой моих родителей, как наступил день таинственного ужина. Я всё ещё не понимала, как смогла убедить Ника взять выходные для этой авантюры. Но он был полон энтузиазма и радовался Рождественскому настроению, которого мы так долго не могли поймать, живя