Отражения нашего дома. Диба Заргарпур
я осторожно приближаюсь к шаткой веранде, и на меня падает тень. Дом очень большой, еще немного – и мог бы считаться особняком. С подъезда осыпается серая краска, на пути к парадной двери приходится перепрыгивать через прогнившие доски.
Пальцы касаются ржавого дверного звонка, и в этот миг через приоткрытую дверь в широкий вестибюль врывается узкий луч света. На мраморном полу расцветают радуги. Луч бежит вверх по лестнице к частично открытому второму этажу. Между щелястыми перилами и одинокой люстрой, покачивающейся высоко вверху, лениво парят серебристые паутинки.
«Держись подальше, – предостерегает одинокий голос, знакомый, но чужой. – Пока тебя не заманили в силки». Я застываю, еще не переступив порог. Что это было?
– Где ты там застряла? – звенит откуда-то издалека голос мадар. – Ого! Смотри, какая тут терраса! Приведем в порядок – будет очень красиво.
– Гм. Что за история у этого дома?
– Заброшен, – откликается она. – Поторапливайся, нам сегодня еще три дома надо посмотреть.
Час от часу не легче.
– Что случилось с владельцами?
Мадар не отвечает. Она уже куда-то ушла. «Я справлюсь. Справлюсь». Собираю нервы в кулак и, сосчитав до трех, вхожу в дом.
Можете обвинить меня в суеверности, можете обозвать дурой, но я верю, что в этих старинных домах сохранилась история. Чувствую ее, когда слышу эхо своих шагов по истертому кафелю, когда пальцы скользят по стенам, овеянным чьей-то любовью, когда вхожу в зал со сводчатым потолком и камином. Это началось десять лет назад, когда родители только начали покупать и продавать дома. Я была совсем маленькой и от скуки бродила по ветхим коридорам, придумывала лица и истории, заполняя пробелы в объяснениях банковских агентов по недвижимости.
Мы с родителями даже придумали игру. «Расскажи, что ты чувствуешь», – со смехом спрашивал падар, пока мадар обмеряла комнаты, составляя планы и думая, как воплотить в жизнь их совместные надежды и мечты. Но все изменилось полтора года назад, когда падар съехал от нас, оставив эти планы медленно гаснуть в небытии. Так что теперь я лишь фантазирую.
– Расскажи, что ты чувствуешь, – бормочу я роскошной пыльной комнате.
Наваливается тяжесть, словно здесь зависла… чья-то меланхолия. Я умолкаю. И снова чувствую пристальные взгляды. Под ногами скрипит деревянная половица, и воцаряется тишина. «Возьми себя в руки, ты это проделывала уже тысячу раз». Сглатываю подступивший к горлу комок и продолжаю делать снимки.
Мадар считает, что составление фотоподборок до и после ремонта привьет мне интерес к семейному делу. На самом деле, мне кажется, что мое присутствие на рабочих площадках помогает ей заполнить душевную пустоту, появившуюся после ухода падара.
Я иду дальше обследовать дом. Доски на больших окнах наполняют тьмой открытое пространство гостиной. Дальше – пустая кухня, где плита и холодильник выворочены с корнем. Отсюда