Роман на крыше. Пелам Гренвилл Вудхаус
Жутко и омерзительно. Не кажется ли вам, мистер Мэлэт, что я где-то мог видеть вашу фотографию?
– Я уже сколько лет не снимался.
– Очень странно – задумчиво сказал Гэровэй. – Почему-то, хотя я и сам не знаю почему, у меня создалось такое впечатление, будто я видел вашу фотографию.
– Вы сегодня, по-видимому, свободны, не правда ли? – сказал Мэлэт, переводя разговор на другую тему.
– В настоящую минуту я совершенно свободен. Мне вот так все и мерещится будто я вижу перед глазами фотографию… несколько фотографий… точно я держу в руках целую коллекцию фотографий…
Едва ли могло быть сомнение в том, что для Мэлэта продолжение этого разговора становится все более и более тягостным. Вид у него был такой, словно он вдруг вспомнил, что у него где-то в провинции есть тетка, страдающая астмой. Он уже повернулся было, намереваясь уходить, но в это время дверь, которая вела на крышу, отворилась, и наверх поднялся молодой человек в костюме цвета голубиного крыла.
– Мэлэт! – окликнул он своего слугу.
Последний чрезвычайно обрадовался и поспешил к нему навстречу, покинув полицейского, который стоял все на том же месте и смотрел в глубоком раздумье на свои ноги.
– Что прикажете, мистер Финч?
Нельзя быть историком, умеющим давать точную оценку вещам, и не отметить при этом разительного контраста между Джорджем Финчем и Гамильтоном Бимишем. Последний сразу, так сказать, заполнял ваш взор. Над ним, казалось, витал ореол авторитета, подобно тому пламенному столбу, который несся впереди иудеев при переходе их через пустыню. Когда вы останавливали взгляд на Гамильтоне Бимише, у вас появлялось такое ощущение, точно вас оглушили ударом парового молота по макушке головы, и задолго еще до приближения к мистеру Бимишу у вас отнимался язык. Между тем мистер Финч был совершенно иной человек.
Джордж принадлежал к числу тех очаровательных холостяков, которых вы можете встретить где угодно и когда угодно. Достаточно вам было взглянуть на него, чтобы с уверенностью сказать: «Этот человек никогда в своей жизни не написал ни одного руководства и никогда не напишет». Сложения он был тщедушного, а лицо, довольно приятное, ничего не выражало. Его карие глаза принимали при благоприятных условиях выражение испуганного барана, а волосы были светло-каштановые. В данную минуту не представляло никакого труда определить их цвет, так как шляпа находилась не на голове у него, а в руке. Он почему-то держал ее так, словно придавал ей казалось весьма какую-то особенную ценность, и это казалось весьма странным, так как шляпчонка едва ли многого стоила. Возможно, что в свое время она и считалась хорошей шляпой, но в данную минуту вид у нее был такой, точно на нее сперва наступили, а потом подбросили воздух носком сапога.
– Мэлэт -сказал Джордж Финч, не спуская мечтательного взгляда с жалких остатков своего головного убора. – Возьмите эту шляпу и спрячьте ее.
– Вы хотите сказать, сэр: «выбросьте ее»?
– Нет, боже вас сохрани! Спрячьте ее. Осторожненько положите ее куда-нибудь на место. Нет ли у вас гильзовой бумаги?
– Найдется,