Кадота: Остров отверженных. Лисавета Челищева
был острым и цепким, изучающим меня со всех сторон.
По прищуру ее глаз я поняла, что совсем не оправдала ее ожиданий.
– Ада. – она резво протянула мне руку, ожидая, что я пожму ее.
Я так и сделала, но как только наши руки соприкоснулись, ее хватка на моей ужесточилась, и женщина рывком подтянула меня к себе.
Я ощутила ее дыхание на своей щеке, и она шепнула: – Я не буду задавать вопросов, из-под какого камня ты сюда приползла. Мне плевать. Но приготовься сочинить хорошенькую историю для ушей старейшин, если хочешь ночевать под крышей и ежедневно набивать брюхо. У старейшин есть определенный фетиш на героические сказки о выживании. Поняла, новенькая?
Ада оттолкнула меня, но не настолько сильно, чтобы я потеряла равновесие.
Помогала ли она мне подобным советом? Поскольку, судя по ее тону и хищному блеску в глазах, именно ее мне и следовало бы избегать.
Ада увела меня от двух альпинистов и проводила вдоль забора к скромному на вид домику, одиноко стоящему на краю лагеря. Я еще не видела всю ИСУ во всей ее красе. Видимо, в их правилах было сначала испытать новоприбывшего и только потом показывать всему лагерю.
Как бы то ни было, эта крохотная избушка с крышей из сена должна была стать моим временным домом, пока не решится моя судьба. Пугающая мысль, если учесть, что решение буду принимать не я.
Зайдя в новое жилище, голод дал о себе знать урчанием в животе. К счастью, Ада заметила это, пообещав вскоре вернуться с едой. Верная своим словам, она вернулась с простым провиантом: незнакомой мне кашей и куском черного хлеба, но для меня это вполне могло сойти и за праздник. Последняя трапеза была для меня далеким воспоминанием. Я смаковала каждый кусочек, пока усталость не навалилась на меня, и я не стала противиться ей.
Пустота маленькой комнатки, где я расположилась на узком матрасе, напомнила мне о моем шатком положении. Из шестнадцати человек – "преступников", содержавшихся со мной в карцере, – я оказалась единственной, кто пережил катастрофу. Возможно, мы с Максом были вообще единственными выжившими с того парома. Осмыслить все это было непросто, но я пыталась. Иначе я рисковала потерять сон на несколько недель или вовсе свихнуться.
Но сейчас я была здесь, и единственной мыслью, одолевавшей меня, было – остаться в живых. Интересно, находится ли Макс в этом лагере или, возможно, он уже покинул его, чтобы отправиться по делам в другие ИСА. Но, как я ему и обещала, я никому не открою, что я из партии преступников с последнего парома. Буду молчать, буду лгать, если придется, но обещание свое сдержу.
Я рассеянно бросила взгляд на свое запястье, где должна была находиться кодовая татуировка и… моментально подскочила в сидячем положении. Ее там больше не было! Запястье стало чистым, как прежде!
Как странно… Может, ее смыло, когда я омывала руки в горном источнике?