Кадота: Остров отверженных. Лисавета Челищева
хмыкнула, разминая шею. – Не ожидала, что ты так серьезно воспримешь мои слова о пристрастии старейшин к остросюжетным поворотам! Поджарить свою задницу на костре – вау, это было нечто!
Мия прищурила глаза, бросив презрительный взгляд на так называемого управителя лагеря, но ничего не сказала.
Я провела рукой по новой спецодежде цвета хаки – цвет секции бегунов. Три пары плотных леггинсов, пять футболок и две пары ботинок. Было даже чистое нижнее белье. Одна зубная щетка, гребень для волос, постельное белье и полотенце. До этого Миа сообщила мне, что все они получают подобные бытовые наборы каждый месяц из поставок с материка. Я мысленно содрогнулась. Как же мне рассказать им, что отныне эти поставки больше никогда к ним не поступят?…
– Не выношу эту стерву. – прошипела Мия, как только женщина ушла, и принялась расчесывать волосы у окна.
– …Аду?
– А кого же еще! Эта баба думает, что все здесь держится на ней.... Не доверяй ей, Ди. Не открывайся и не доверяй здесь никому. Это мой главный совет тебе.
Переодеваясь в новую одежду, я почувствовала, как я в какой-то степени преображаюсь. Я собрала волосы в хвост, и меня посетила мысль о серьезности новой роли.
Ступив в новый для себя образ, я последовала за Мией к нашему следующему пункту – общему холлу бегунов.
Продвигаясь по лагерю мой взгляд задержался на ее нагрудной живописи – необычной татуировке, повергшей меня в раздумья о ее происхождении.
– Нравится?
– Она.... Интересная. – застигнутая врасплох, я коротко киваю, пусть и не совсем уверенная, что такое клеймо может подойти и мне.
Моя соседка тут же поведала мне, что в секции целителей есть одна пара, которая может набить тебе любую татуировку за банку ягод или чего-либо еще, что можно обменять у них в качестве платы.
Со слов Мии выяснилось, что в каждой секции есть общий холл для периодических собраний. Общий холл бегунов представлял собой отдельную просторную деревянную террасу, над которой был натянут тент, что создавало ощущение закрытости помещения. Там я познакомилась с Элей, Яной и Пией – тремя другими девушками, с которыми мне теперь предстояло жить в одной хижине.
После знакомства со всеми Мия по-прежнему была единственной, кто по собственной инициативе захотел продемонстрировать мне общие объекты – душевые бочки под тентом позади домиков, сарай, называемый санузлом, со всем необходимым инвентарем и предметами гигиены, вроде мыла и зубного порошка. Как она мне объяснила, пять хижин предназначались для девушек, а шесть других – для мужчин-бегунов.
После этого Миа провела меня по вымощенной булыжником дорожке к сердцу всего лагеря, где возвышалось массивное деревянное строение – столовая. Она была тщательно спроектирована, почти органично вписываясь в окружающую дикую природу, с просторной верандой у входа, где у опор сидели группки людей, попивая из своих металлических кружек.
Мне стало немного досадно, когда я заметила