Фол последней надежды. Юля Артеева
быстрее.
Делаю несколько больших глотков кофе. Богдан добавил молоко и ванильный сироп, моя заботушка. Быстро прибираю бардак, который он оставил после себя, и иду в коридор. Сжимаю бутер левой рукой, а правой помогаю себе влезть в кроссовки.
С порога кричу:
– Сколько можно тебя ждать, Бо?
– Издеваешься? – он выглядывает из нашей спальни, пытаясь выглядеть суровым, но срывается на смех.
– Погнали, дурачина.
Когда подходим к школе, я, как обычно, начинаю волноваться. Автоматически выпрямляю спину и улыбаюсь, пока брат трындит о своем обучении на видеографа. Футбол всегда для него был на втором, а то и на десятом месте. Это папа настаивал, чтобы Бо играл.
Мы оставляем вещи в раздевалке и поднимаемся на второй этаж, к кабинету математики. Я почти не слушаю брата, но упорно улыбаюсь и киваю, надеюсь, что впопад. Сама как бы ненароком оглядываюсь. Скольжу расфокусированным взглядом по людям и сразу выцепляю глазами знакомую челку, уложенную чуть вперед и вверх. Ваня смеется, рассказывает что-то одноклассникам – двум приятелям и трем девчонкам. У всех – обожание в глазах. Игнорирую укол ревности и возвращаюсь взглядом к брату. Он наклоняется ко мне и кладет руку на плечо. Говорит ласково и тихо:
– Поплыла, сестренка?
– Где твоя поддержка, Бо? – все еще улыбаюсь, но уже отстраненно.
– Я всегда рядом.
– Ты и твои саркастичные шуточки?
Брат едва слышно смеется мне в висок:
– Да. Я и мои шуточки. Выглядишь сегодня кайф, покажем?
– Что?
Вместо ответа он берет меня за руку и резко прокручивает вокруг оси. Я включаюсь в игру и, смеясь, танцую с Богданом что-то из детства, когда мы еще ходили на бальные танцы и вечно стояли в паре.
Делаю вид, что не смотрю. Но я так натренировала периферийное зрение за эти годы, что все же замечаю – Громов поворачивается в нашу сторону, как и остальные. Одобрительное гудение слышится отовсюду. И от наших одноклассников, и от одиннадцатого класса по соседству.
– Субботины, ну даете!
– Субботы, вы, как всегда, звездочки!
– Богдан, а ты только с сестрой танцуешь?
– Уроки даешь?
Мы завершаем все поклоном, как полагается. После реверанса, не удержавшись, бросаю взгляд на Ваньку. Он щурится, улыбаясь, и смотрит прямо на меня.
Бинго.
Отбрасываю волосы с плеча и отворачиваюсь. Он не должен знать, что нравится мне.
– Так, десятый «А», что у нас тут за концерт? – выдает математичка, прижимая к груди тетради.
Бо обворожительно улыбается:
– Танцевальный, Мария Константиновна!
– Ну, пойдемте в кабинет, там тоже станцуете.
– Серьезно?!
– Нет, Субботин, просто пытаюсь тебя на урок заманить.
Я хихикаю, а брат делает оскорбленное лицо:
– Мария Константиновна, я вообще-то никогда не прогуливал, – а когда встречает выразительный взгляд математички, поспешно добавляет, – без уважительной причины!
Наш класс смеется. Все знают Бо.
В