Не сгорит эта сталь. Александр Анфилов
тянул одеяло на себя, пытаясь решить вопрос не на благо деревни, а с наибольшей выгодой для себя, так что собрание, на котором решались обыденные, не требующие даже раздумий вопросы, затянулось уже на добрые два часа. Мужи спорили, ругались, мирились, учтиво пожимая руки, но на следующем же вопросе ругань занималась по новой. В очередной раз монах, будто подливая масла в огонь, самозабвенно и с фальшивым распевом зачитал стих о том, как спорщиков из каких-то, то ли былых, то ли вовсе выдуманных времен, затеявших спор на семь дней, в итоге скормили рысям. В чём была мораль, члены совета, кажется, не поняли, но проголосовали-таки по последнему вопросу.
Наконец слово дали скучающему сборщику налогов. И конечно, его вопрос предстоял оказаться самым неприятным. Говорил сударь с выраженным придворным наречением, протягивая ударные гласные.
– Придворные звездочеты ждут, что этот год выйдет богатым на урожай. Потому Его княжеское Высочество предъявляет ко своим боярам великие требования. Не забывайте, в ту осень, в связи с неурожаем, бояра Заяц милостиво снизил оброк на Талицу, дабы обеспечить благосостояние вашего обиталища. Но казна после кровопролитной войны с восточной ордой алкает! Посему быть, – резюмировал он, сведя долговязые кисти рук, – ваш досточтимый бояра спускает вам требование об уплате оброка равное прошлогоднему… умноженному на три.
Предложение было встречено возмущением каждого члена собрания. На три! А еще хотели дороги до соседних деревень отбить, открыть свою льняную артель для жима льна и выделки тканей. Куда там, с голоду б не помереть!
Спор понесло пуще, когда участники принялись за расчеты: сколько полей распахано вокруг деревни, сколько здесь живет трудоспособных мужей, сколько нужно на содержание вдовам и сиротам, сколько, вообще, можно получить ржи, ячменя, пшеницы и льна с действующих полей.
По малу багровел и землевладелец, постепенно переходящий с высокого купеческого наречия на всё более приземленные словечки. Понимал, хапужник, что львиную долю придется оплатить именно из его земельных доходов. Мужи долго препирались, пока один из них не заявил, что решение вопроса требует вычислений, которые с ходу не провести. Владевшие математикой землевладелец и купец вызвались выполнить расчеты зерна и дохода, получаемого деревней за сезон.
Княжеского чиновника это весьма раздосадовало, поскольку означало, что он застрял в этом староселье еще минимум на день. Но и без одобрения деревенского совета он уехать не смел: если деревня не примет заявленный оброк по добру, начнется долгая административная процедура расчета, принудительного установления и побрания оброка, которая потребует в разы больше усилий от бояры. Мытарю, ясное дело, за такое разгильдяйство неслабо прилетит по шапке, ведь его задача и заключается в том, чтобы, зная как и чем живет деревня, взять с хлебопашцев столько, сколько возможно, но без нарушения вольницы, документа о жизни деревни на боярской земле.
– Более никто не желает говорить? – спросил Антон.
Устав